Чёрное озеро

Пересекать Красное болото можно по-хитрому. Размеры его 10 на 20 километров. И, по мнению учёных, ещё несколько тысяч лет назад на его месте было одно огромное озеро. За это время оно успело заилиться, зарасти кольцом с берегов, и разбилось на два — Чёрное и Поганое. Границы древнего озера хорошо видны на карте из атласа Менде 1850 года, когда осушать Мещёру ещё не начали. На той карте все топи подписаны как болота, а сухие песчаные возвышения названы островами. И в районе Ласково можно найти Синий, Суслин и Мещёрский острова. Но для нас главное, что Красное болото пересекает цепочка мелких вытянутых безымянных островов. Они сливаются в песчаные гряды-вереи. Кстати, задавались ли вы вопросом, почему в районе Криуши и даже после спрямления асфальтовая трасса имеет 33 крутых поворота. Всё потому, что строительство велось в начале XX века, с техникой и тогда была напряжёнка, поэтому тогдашние дорожники использовали все преимущества природного рельефа, прокладывая асфальт по извилистым песчаным вереям. Заметьте, если съехать с той дороги, то можно потонуть в болоте. Ширина таких верей ― от 30 до 100 метров. Главная верея в районе Чёрного тянется с юга на север метрах в пятистах восточнее озера. По свидетельству Паустовского, на этих вереях и ночуют лоси. Потому от греха подальше лучше путешествовать днём. Но если вдруг кто захочет растянуть удовольствие на два дня, то заночевать можно и на верее ― здесь сухо и всегда есть дрова. Одна проблема — труднодоступность воды. Подход к Чёрному озеру есть только с северо-восточной стороны, где швартуются рыбаки. В других местах подход к берегу остановит жаждущего трясиной и завалом корней. От желания искупаться лучше отказаться сразу ― твёрдого дна у берега нет.

Болотный ликбез
Ну а пока мы пересекаем Красное болото ― впереди семь километров пути, и есть время разобраться в болотной науке. Обычный рязанец при слове «болото» представляет себе непроходимую топкость, где один неловкий шаг может навсегда избавить вас от мечтаний о будущем, а также боли и страданий. На самом деле, понятие «болота» гораздо шире. Болото в науке ― это переувлажнённый участок, где образуется торф. Почва пропитана влагой, её поры забиты водой, газообмен затруднён, кислороду путь закрыт, а азот, без которого белок, а значит и жизнь невозможны в принципе, улетучивается в атмосферу. Стремясь разжиться азотом некоторые растения пошли по скользкой тропе хищничества и научились ловить насекомых. Росянка, например.

Болота делят на две основные группы: верховые и низинные. Чтобы понять условия путешествия по болотам Мещёры нужно сначала разобраться в разнообразии болот. Как правило, болото ― это бывшее озеро. Чтобы понять, как образуются болота, в которых испокон веков плутали рязанские грибники, обратимся к геологам. В период 70-10 тысяч лет назад на северо-западе европейской России хозяйничал Валдайский ледник. Масса льда, подобно современной Антарктиде, охватывала колоссальную территорию. Подо льдом были сокрыты Ленинградская и Псковская, Новгородская и Вологодская, Калининградская, Мурманская, Архангельская области и Карелия, а южный край ледника достигал современной Твери. В Рязанской области в тот период господствовала тундра, как сейчас где-нибудь на Чукотке и Аляске. Почвы были скованы вечной мерзлотой, бродили мамонты и шерстистые носороги. Один из таких мамонтов, собранный, кстати, из останков трёх бедолаг, найденных в разное время в разных местах, встречает посетителей выставки «До нашей эры» в Рязанском кремле. Потепление наметилось 10 тысяч лет назад. Голоцен ― так учёные окрестили постледниковый период, в котором мы живём. Началось постепенное вытаивание мерзлоты. Обширные участки Мещёры стали проседать, и появившиеся котловины в рельефе были залиты водой. Так образовалось большинство озёр рязанской Мещёры. Их возраст гораздо меньше 10 тысяч лет. А что дальше? Озеро потихоньку охватывает кольцо тростника и осок, их отмершие останки из года в год копятся у берегов, и вот уже на месте прибрежной акватории возникает зыбкая трясина ― слой плавучих мхов и трав, начинающих сжимать хватку вокруг тающего на глазах озера. Это кольцо трясины и есть низинное болото. Та самая Гринпинская трясина из истории о собаке Баскервилей, куда можно ухнуть без шансов на спасение, ведь под слоем зыбкого сплетения корней и мхов ― грязная жижа полуподземного водоёма. Трясину по-научному зовут сплавиной. Тысячу лет спустя слой сплавины пухнет, его пронизывают корни берёз и сосен, поверх сплавины накапливается слой торфа и корни растений уже не достают грунтовых вод. Таким образом болото из низинного превращается в верховое. Трясин здесь уже не встретить, поверхность летом сухая. На кочках растёт голубика или гонобобель. Вот такие болота в Мещёре и называют загадочным словом «мшары». Слой торфа может достигать 3-4 метров и будучи осушенным такое болото превращается в пороховую бочку.

Поганое
Пересекаем Красное болото. Впереди ― поля добычи торфа. Гудит спецтехника, засыпая в кузова грузовиков тонны снятого топлива. Вы ― посреди торфпредприятия, но никаких заборов здесь нет. Верный путь вам подскажет железная дорога, ибо торф принято вывозить вагонами. Паустовский, видя работу по добыче, говаривал, что «торф здесь старый, мощный, и его хватит на сотни лет». В годы Великой Отечественной войны мещёрский торф, сгорая в топках Шатурской электростанции, давал тепло и свет Москве. …А посреди торфяных полей уцелел небольшой лесок. В нём-то и спряталось Поганое озеро его сохранили как водоохранную зону. Если верить Паустовскому, «Поганое озеро было таинственное. Бабы рассказывали, что по его берегам растут клюква величиной с орех и поганые грибы чуть поболе телячьей головы. На озеро бабы ходить опасались. Как ступишь ногой, так вся земля под тобой ухнет, загудит, заколышется. Ежели какая молодая бабёнка на него глянет — враз сомлеет. От страху». Между прочим, в походе Паустовского участвовал и автор «Тимура и его команды» Аркадий Гайдар. Тот в попытке разыскать дорогу от Чёрного к Поганому безнадёжно заплутал и, чудом вернувшись, рассказал, что, забравшись на одинокую сосну, видел, «какая чёрная, будто смола, вода в Поганом озере; редкие больные сосны стоят по берегам, наклонившись над водой, готовые упасть от первого же порыва ветра; вокруг озера, должно быть, непроходимые трясины».

Осталась последняя часть пути — войти в берёзовый лесок и через 200 метров выйти на берег Поганого озера. «Берега у него были плавучие ― не привычные твёрдые берега, а густое сплетение белокрыльника, багульника, трав, корней и мхов. Берега качались под ногами, как гамак. Под тощей травой стояла бездонная вода. Шест легко пробивал плавучий берег и уходил в трясину. При каждом шаге фонтаны теплой воды били из-под ног. Останавливаться было нельзя: ноги засасывало и следы наливались водой. Вода в озере была чёрная. Со дна пузырями поднимался болотный газ», — описывал увиденное Константин Паустовский. Сегодня картина иная: осушение сильно изменило Поганое озера. Трясина осталась, но лишь в виде узкого кольца шириной метров в пять по окружности. При попытке приближения к воде земля под вами будет качаться. Короче, ощущения как на водяном матрасе. Здесь растёт мох сфагнум. В войну он годился вместо ваты, потому как он любитель впитать влагу и враг бактериям. Именно сфагнум прокладывают между брёвен при постройке деревенских изб. И его имеют в виду, когда говорят «Если б не клин да мох — плотник давно бы сдох». Среди мха к осени созревает и клюква. В кустиках клюквы можно отыскать маленькую, но чрезвычайно хищную росянку. Само Поганое озеро невелико, поменьше Ласковского. Как и на Ласковском, в одиночестве здесь побыть трудно: повсюду будут сновать сердитые рыбаки. Ловят, скорее всего, они тех самых окуней, которыми хвастался Паустовский. «Мы привязывали длинные лески к кустам багульника или к деревцам молодой ольхи, а сами сидели на поваленных соснах и курили, пока куст багульника не начинал рваться и шуметь или не сгибалось и трещало деревцо ольхи. Тогда мы лениво подымались, тащили за леску и выволакивали на берег жирных чёрных окуней», ― писал он.

Если вы проделаете этот путь, то можете считать себя людьми отчаянными. «Больше на Поганое озеро мы не ходили», — признался Паустовский. — «Но всё же заслужили у баб славу людей отпетых, готовых на всё. Вовсе отчаянные мужчины, — говорили они нараспев. — Ну такие отчаянные, такие отчаянные, прямо слов нету!».

P.S. Среди рязанских туристов ходит легенда, что если, отдыхая на Чёрненьком озере «выпить бутылку водки и пойти ночью в сторону Чёрного озера», то в болоте можно найти самолёт времён Великой Отечественной войны». Совсем уж на трезвую голову рецепт не сбывается.