А вы знаете звезды?

«Смотрите — Орион!»
Р.В.: Андрей Константинович, известно, что человек никогда не устает смотреть на звездное небо, но, тем не менее, желающих посвятить себя изучению астрономии и космонавтики всегда было немного. Несмотря на романтику, дело это — не всегда благодарное, да и неденежное. Почему вы не избрали другую стезю, ведь наверняка вам хорошо давались и физика, и математика?
А.М.: В третьем классе мне попалась книга «Юный астроном» Феликса Зигеля. Там настолько увлекательно рассказывалось о звездах, галактиках, что я перечитывал эту книгу несколько раз. Часами готов был рассматривать карту звездного неба, заинтересовался схемой небольшого телескопа, который можно было сделать своими руками. Накопил на линзы, сэкономив на кино и мороженом. И под руководством отца собрал нехитрый прибор. Помню, что сначала подолгу рассматривал на ночном небе лунный диск, горы и кратеры. Потом изучил расположение всех созвездий по карте, представленной в книге.

Р.В.: Родители не ругались, когда вы вместо того, чтобы спать, смотрели на звезды?
А.М.: Они старались не мешать и проявляли терпение и понимание. Иногда я будил их радостными криками, вроде: «Смотрите, смотрите, Орион!» Маме и папе ничего не оставалось, как садиться ближе к окну, брать в руки телескоп и приобщаться к наблюдениям за ночным светилом и звездами, несмотря на то, что отцу рано утром надо было спешить на службу, а маме — на прием больных.

Увлечение стало более серьезным с седьмого класса. Я учился в школе №3 города Рязани. У нас физику преподавал Виктор Федорович Шурчков — в будущем основатель музея Константина Циолковского. Он очень интересно рассказывал не только о законах физики. Много внимания уделял небесной сфере. Астрономию считал важной наукой.

Во время весенних школьных каникул я и двое моих друзей отправились на Рязанскую станцию наблюдений искусственных спутников — такие создавались с 1957 года по всей стране. В 1966 году она располагалась на месте современной телестудии «Ока» (первоначально была оборудована на валу Рязанского кремля). Нас не прогнали, пригласили наблюдать за спутниками, допускали к приборам. Поразило и удивило буквально все! Глаза горели, и дома рассказам об увиденном не было конца. Мы старались не пропускать назначенные дни для наблюдений, и очень гордились тем, что звезды и спутники стали нам ближе.

Р.В.: Ваши друзья тоже стали астрономами?
А.М.: Нет. Один из них после службы в армии связал свою судьбу с правоохранительной сферой, а другой, окончив радиоинститут, стал инженером. Я поступил в пединститут на физмат и продолжил свои занятия в астрономической обсерватории, которая была построена на базе вуза. Мне повезло учиться у людей, увлеченных астрономией, которые, выполняя научную работу, не забывали уделять внимание молодежи: направляли, помогали, могли заинтересовать темой. Это — Василий Иванович Курышев, Евгений Евдокимович Артемкин, Эдуард Александрович Корзун, Виктор Петрович Орехов. Мы проводили большую работу на кафедре и сотрудничали с военным ведомством, продолжая по заданию Роскосмоса наблюдения за спутниками. Измеряли плотность атмосферы, определяли координаты летательных аппаратов.

Р.В.: У вас есть звезда, которая больше, чем другие, привлекает ваше внимание?
А.М.: Конечно. Это самая яркая звезда созвездия Скорпиона — Антарес, очень красивая и большая, с красноватым блеском. По яркости и цвету она соперничает с планетой Марс. Альфа Скорпиона имеет диаметр в 428 раз больше диаметра Солнца. Через телескоп эту звезду-сверхгигант видно. Ее красный блеск сочетается с зеленым светом ее спутника, и трудно оторвать взгляд от этого прекрасного зрелища.

Экология космоса
Р.В.: В 1991 году все станции наблюдения за спутниками при пединститутах были закрыты. Рязанской обсерватории удалось каким-то чудом удержаться «на плаву». Вы продолжаете вести наблюдения?
А.М.: Это грустная история. С 1992 по 1999 год Россия на 90% утратила своим позиции в астрономии, потому что к этому времени передовые державы перешли на цифровое оборудование. Практически произошла революция в изучении космоса. А мы в это время старались найти способы выживания. Что касается лично меня, то в 91-м у меня уже практически была готова кандидатская диссертация. Рукопись была отправлена в военный институт в Москву, а тут начались политические перетряски. Военный институт расформировали, и я бы, наверное, махнул на все рукой, если бы не тогдашний ректор Анатолий Петрович Лиферов. Вызвал как-то меня и спрашивает: «Что с диссертацией?». «Да вот у меня… тема нигде не востребована». «Что можно сделать из нее?». «Что сделать… Это уже космический мусор!». «Отлично! Вот вам и тема — экология!».

Этой тематикой занимаюсь до сих пор, став своего рода пионером. Удалось выпустить монографию «Экология космоса» (книга вышла благодаря полученному гранту Российского фонда фундаментальных исследований в издательстве «Наука»).

Р.В.: Если говорить о космическом мусоре, то много ли его на околоземной орбите, должна ли эта проблема волновать международное космическое сообщество да и всех землян?
А.М.: Обязательно! В противном случае, к 2050 году риск столкновения спутников с околоземным мусором будет настолько велик, что опасность полетов возрастет многократно, и человечество само закроет себе дорогу в космос. Эти вопросы всегда поднимаются на конференциях по околоземной астрономии но, как правило, на теоретических рассуждениях все и заканчивается. Для решения вопросов требуются огромные средства — финансовые, технические. В Центре экологии космоса, созданном при нашей обсерватории, мы занимаемся исследованием загрязнений околоземного пространства опасными телами различного происхождения. Выступаем с докладами, в том числе на международных конференциях.

И все-таки она вертится!
Р.В.: Одно из направлений ваших исследований касается метеорного вещества. Вы являетесь членом международного метеорного общества. Скажите, метеорит, взорвавшийся над Челябинском, можно было нейтрализовать до входа в верхние слои атмосферы?
А.М.: По последним данным NASA, размер челябинского болида был 17 метров, вес — 10 тысяч тонн, и скорость его могла доходить до 30 километров в секунду. Это самый крупный болид после Тунгусского метеорита, упавшего в 1908 году. Его регистрация началась лишь с момента входа в земную атмосферу. Астрономами-наблюдателями, первыми открывшими болид, были южноуральцы. Думаю, что современная техника не смогла бы прервать его полет. Опасность падения таких небесных тел на Землю существует. В США планируют разработать программу по предотвращению угрозы падения метеоритов.

Р.В.: Исследованиями этой темы займутся лучшие специалисты. Не секрет, что в нашей стране их с каждым годом становится меньше. Старое поколение уходит, а молодежь предпочитает изучать что-то другое. Мне попались как-то данные исследований, проведенных в российских школах. Есть школьники, которые не знают, что Земля вращается вокруг Солнца и полагают, что Солнце — спутник Земли. Что вы думаете по этому поводу?
А.М.: Астрономию сделали факультативным предметом еще в 1993 году. А в 2008-м вообще убрали из школьной программы. Таким образом, выросло целое поколение молодежи, которое вообще ничего не знает о природе подобных явлений, однако привыкшее на все вопросы искать ответы в Интернете. Неграмотные вопросы — неграмотные ответы. Но недавно появилась надежда: вернуть в школу астрономию предлагает Совет Федерации.

Это очень важно и нужно! Астрономические наблюдения, связанные с необходимостью ориентироваться во времени и пространстве, возникли на заре человеческой культуры. Задолго до появления письменности и государств были сделаны важные открытия, связанные с расположением и видимым движением светил по небу, и те, кому это интересно, всегда были и будут. Конечно, хочется, чтобы интерес не ослабевал, чтобы средства на приобретение нового оборудования поступали. Может, мы тогда сможем проводить не только летние выездные лагеря, но и стационарные исследования в нашей обсерватории, если, конечно, удастся починить раздвижной механизм купола…

Р.В.: У вас есть ученики, последователи? В прошлом году я готовила материал о вашей ученице Наталии Булгаковой, которая стала победителем целого ряда всероссийских научных конференций школьников. Может быть, есть и другие?
А.М.: Есть. Они занимаются у меня в Центре экологии космоса, пока учатся в школе, а потом поступают в вузы. Среди них лауреаты премии Президента РФ Марина Пришутова и Елена Энтина, лауреаты премии Губернатора Елена Калинкина и та же Наталья Булгакова. Так что, как говорил Галилей, «Eppur si muove» («И все-таки она вертится»)!