Суворову равный

Она организована Рязанским государственным университетом имени С.А. Есенина, Рязанской областной универсальной научной библиотекой имени Горького, Рязанским историко-архитектурным музеем-заповедником и Рязанским историческим обществом при активной поддержке Правительства области.

О личности и судьбе генерала мы беседуем с доктором исторических наук, профессором П.В. Акульшиным.

Р.В.: Петр Владимирович, складывается впечатление, что Михаил Дмитриевич Скобелев был знаменит и почитаем при жизни и незаслуженно забыт в ХХ веке.
П.А.: Как многие творческие люди, он был широко признан, а на самом деле сгорал изнутри и умер оттого, что отказало сердце, как у многих на этом рубеже. Как пел Высоцкий, «на этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, а нынешние как-то проскочили».

Р.В.: То есть отравления, о котором говорили, которое предполагали, не было?
П.А.: Никаких доказательств этому нет. Мифы о нем скорее отражают настроения той эпохи.

Р.В.: А потом вдруг такой взрыв интереса к этой личности. Или это только у нас, в Рязани?
П.А.: У нас в Рязани он обусловлен, кроме прочего, и побратимскими отношениями с Болгарией, а для Болгарии Скобелев — фигура общенационального значения. Он и его мать много сделали для этой страны. Вклад России в ее освобождение несомненен. И Болгария это знает, помнит. Но политика — вещь сложная. Между Болгарией и Россией были моменты очень сложных отношений. Во время Первой мировой войны болгары и русские оказались по разные стороны фронтов, а во Второй мировой болгарский царь Борис сказал гитлеровцам, что не пошлет своих солдат на русский фронт: они сразу все перебегут. Когда русско-болгарские отношения возобновлялись, образ Скобелева приобретал большее значение. В 60-х годах болгары часто приезжали в Рязань. И, как знать, в ту пору, если бы не они, может, в его родовом поместье еще долго бы не навели порядок. В 90-х годах России стали нужны новые герои. Имя Скобелева снова зазвучало.

Р.В.: Для Болгарии он герой. А для Средней Азии?
П.А.: Со Средней Азией все сложнее. Новые государства Центральной, как принято сейчас называть, Азии писали себе новую историю, как всякие независимые государства. О Скобелеве в Туркмении была в годы его присутствия там другая слава.

Р.В.: Почему у Скобелева была такая быстрая, энергичная военная карьера?
П.А.: Карьера — вещь сложная. Нужно этим заниматься. У него были энергия и талант. Это признавалось. Но были и конфликтные зоны. При дворе и Александра II и Александра III его не любили. Он был, несомненно, талантливым человеком, но тогда (как, впрочем, всегда) не очень любили ярких людей. Когда герой нужен, его любят, а потом… И Суворов, и Кутузов, и наши полководцы Великой Отечественной войны прошли через опалу.

Р.В.: Из литературы складывается впечатление, что он был человеком чрезвычайно популярным и в Болгарии, и в России. Это действительно так?
П.А.: Да. Его любили солдаты и младшие офицеры, особенно те, кто у него служил. Любили за то, что он видел в них людей. Русско-турецкая война 1877–1878 годов была первой, в которой воевала новая русская армия, основанная не на рекрутском наборе, а на всеобщей воинской повинности. Это армия нового типа. В прежней армии были свои плюсы, свои проблемы. Но это были солдаты, взятые на пожизненную воинскую службу. Это были крестьяне, которые отрабатывали одну из повинностей — службу царю и Отечеству. Офицер был барин, а солдат — мужик.

А здесь все сложнее. Нельзя сказать, что у императорской России не получилось создать новую армию. Получилось. Но в армии остались сословные, социально-культурные пережитки прошлого. Скобелев создавал новые традиции новой армии, традиции человеческого отношения к солдату. Они проявились в полной мере только в середине ХХ века, в послевоенной советской армии. Скобелев понимал, что солдат и офицер фактически одинаковы, отличаются только званием и опытом. Без понимания этого невозможно заставить солдат сражаться. Он внушал, что все мы, солдаты и офицеры, служим Родине, но делал это без панибратства, которое в армии невозможно.

Р.В.: Скобелев был сыном военного и внуком военного. Возможно, это понимание у них семейное?
П.А.: Дед Скобелева — генерал, который выслужился из рядовых, настоящий вояка. Отец — придворный генерал, умелый царедворец. Михаил Дмитриевич Скобелев — военачальник новой формации. Если размышлять, что было бы в случае, если бы Скобелев не умер молодым, то придем к вопросу: что ему делать в конце XIX века? Трудности — его стихия. Но в мирное время ему не находилось места.

Р.В.: Разговоры о том, что Скобелев состоял в тайном обществе офицеров, имеют под собой основания?
П.А.: Россия того времени жила такими настроениями. Тогда появлялись тайные общества революционеров, с ними боролись, в том числе и ближайшее окружение императора. Речь идет о том, что придворные круги создали тайное общество, которое называлось «Священная дружина». Главной задачей его была борьба с революционерами. Утверждать, что Скобелев в нем участвовал, нельзя, но Михаилу Дмитриевичу не очень нравились современные ему российские порядки. Он хотел видеть Россию стабильной и настолько свободной, чтобы это позволяло русскому народу проявить все свои силы и дарования. Он, человек авторитетный, привлекал к себе внимание и вызвал определенные слухи о нем. Те документы, что есть сегодня в научном обороте, не подтверждают, что он был заговорщиком и в связи с этим убит. Сохранилось очень мало документов, связанных со Скобелевым. Это, прежде всего, документы, связанные с его военной деятельностью, — донесения, приказы, планы операций. Все остальное — воспоминания и рассказы о нем других людей, зачастую субъективные. Они рассказывали не то, что он делал, а то, как они понимали то, что он делал и говорил. Его внутренний мир нам малоизвестен.

Р.В.: Получается, что личность Скобелева до конца не изучена, поскольку для этого мало источников.
П.А.: На данный момент научной биографии этого несомненно выдающегося человека у нас нет. Тому есть объективные причины — нехватка источников. Возьмите, например, Высоцкого, о нем написана масса литературы. У нас есть его образ? Нет. В тысячах зеркал он растворяется и теряется. То же и со Скобелевым. Это, кстати, касается и Есенина.

Р.В.: Михаил Дмитриевич был человеком, который не задумывался над приказом, как человек военный, или нет?
П.А.: Как раз он не был реальным исполнителем приказа. Тогда он не был бы Скобелевым. Как человек военный, он был, конечно, дисциплинированным. Но он не был машиной для исполнения приказа. Это был человек думающий, который ищет пути выполнения задачи. Дисциплина может пониматься очень по-разному — не рассуждающее выполнение или рассуждающее выполнение. Скобелев был сложный подчиненный для начальников. Приказы он, конечно, выполнял, но высказывал свое мнение и считал свое мнение правильным. На войне, и особенно в Туркестане, он брал на себя большую ответственность. Когда от двора, от царя далековато, это было нормально. А в столице ситуация менялась. Как говорил генерал М.И. Драгомиров: «Я бы с удовольствием был подчиненным у Скобелева, но не хочу, чтобы у меня был такой подчиненный».

Р.В.: Какие темы будут обсуждаться на конференции, посвященной Скобелеву?
П.А.: Скобелев и Россия его эпохи. В этом тысячелетии по уровню представительства участников подобной конференции в Рязани не было. Мы будем говорить не только о Скобелеве, но и о его времени. Как всякий великий человек, он его отражает и в нем формируется.

Р.В.: Он умер молодым и мог быть современником событий 1917 года, как вы думаете, что с ним тогда было бы?
П.А.: Интересно, что с ним было бы в 1904-05 году. А.Н. Куропаткин был у него начальником штаба. Был бы Скобелев лучше него в русско-японской войне? Наверное, был бы решительнее. М.И. Драгомирову, который был постарше Скобелева и командовал в 1905 году Киевским военным округом, предложили отправиться на театр военных действий. Он отказался: слишком стар. С.О. Макаров поехал, но погиб вместе с В.В. Верещагиным. Один из великих князей, Кирилл Владимирович, тогда служил на броненосце «Цесаревич», его во время того боя при обороне Порт-Артура спасли, а Макарова не спасали.

Р.В.: Мы в долгу перед Скобелевым?
П.А.: По большому счету мы все в долгу перед теми, кто был до нас. Надо чтить память, уважать то, что они нам оставили. Мы недостаточно сделали для того, чтобы достойно хранить и чтить память Скобелева. Он, наверное, сказал бы: спасибо за памятник, музей, улицу, но вы бы лучше сделали так, чтобы Россия жила, как она того заслуживает. Юбилей провести проще, чем обустроить жизнь.

Несмотря на то, что о Скобелеве много написано, мы мало что знаем о нем наверняка. А так хочется и так важно знать больше о человеке, в чьей судьбе и посмертной славе так отчетливо отразилось время.