Депутатская совесть Владислава Хаустова

В самом начале 90-х годов гость «Нерабочего настроения» занялся торговым бизнесом и, достойно пережив разного рода кризисы, вот уже 17 лет верен избранному пути. Наш сегодняшний собеседник – депутат Рязанской городской Думы Владислав Иванович Хаустов.

На море с трёх месяцев
– Где корни Вашей семьи?
– Папа – из Сараевского района, мама приехала с Крыма.

– Тем не менее, Вы родились в Рязани.
– Да, большую часть детства провёл в Песочне. Впрочем, когда я появился на свет, родители жили в Горроще. В то время мама и папа учились в институтах (медицинском и политехническом соответственно). Чтобы они могли успешно совмещать учёбу и работу, меня в трёхмесячном возрасте отправили к бабушке в Евпаторию. До пяти лет я жил там. Фактически Евпатория – моя вторая родина: здесь я рос, формировался как личность, сюда регулярно приезжал на каникулы. А в 5 лет переехал в Рязань, когда родители получили квартиру в типовой пятиэтажке.

– Долгое пребывание на юге как-то повлияло на ваше отношение к Рязани?
– Я люблю наш город, несмотря на неблагоприятную экологическую обстановку. Когда надолго уезжаю, скучаю.

– Какие приятные воспоминания о детстве помнятся наиболее отчетливо?
– Во дворе у нас была дружная и весёлая компания. Одно из самых ярких впечатлений – первое купание в пресной воде, когда мне было 10 лет. До этого весь купальный сезон проводил в Крыму у бабушки. В тот раз в обычной реке вода показалась мне какой-то странной и сладкой. Для «морского» человека – неприятные ощущения.

– Во что играли ребята в далекие 70-е?
– Мы активно занимались спортом. Почти в каждом дворе была хоккейная коробка, которая зимой обязательно заливались. Это происходило не только по инициативе жителей. В ЖЭУ был специальный человек, ответственный за заливку катка. Сейчас, когда немалая часть жилищного фонда отдана на откуп частным компаниям, сложно поручить коммерческой структуре оборудовать во дворе спортплощадку. Кстати, если немного отступить от темы нашего разговора, хочу отметить, что сейчас в городе есть прецеденты, когда управляющие компании, взяв деньги с жителей, исчезли из поля зрения собственников. В результате дома остаются без света, а энергосбытовые организации так и не получили денег от жителей. Средства осели у мошенников.

– В школе учились успешно?
– За те восемь лет, что учился в школе № 50, нельзя сказать, будто я проявлял большое рвение к получению знаний. На первом плане был спорт: я увлекался самбо, а потом, в начале 80-х годов, ходил на секцию только что разрешенного в то время каратэ. Потом этот вид единоборств был на несколько лет запрещён. После окончания 8-го класса я твёрдо решил получить рабочую специальность, связанную с электроникой. Я тогда очень любил паять светомузыкальные приборы и радиоприёмники. В итоге пошёл учиться в ПТУ № 12 и освоил специальность «монтажник радиоаппаратуры и приборов». Училище тогда высоко котировалось в Центральной России благодаря сильному преподавательскому составу. В целом о тех годах остались приятные воспоминания. Сразу после первого курса нас отправляли на производственную практику. Общение в рабочей среде тоже дало мне многое.

– Но средним специальным образованием вы не ограничились?
– После окончания училища я решил получить инженерную специальность – поступил в наш радиоинститут на факультет автоматики и телемеханики. В 1984 году в стране были отменены все отсрочки для студентов, и меня призвали в армию.

В Афганистан по собственному желанию
– Не было соблазна увильнуть от призыва?
– Об этом даже речи не было и в нашей семье, и среди большинства моих сверстников. Мы считали это школой жизни и хорошей закалкой характера. Если перед моими сыновьями появится перспектива воинской службы, я не буду возражать против того, чтобы они на время влились в ряды нашей армии.

– Насколько я знаю, Вы служили в различных уголках страны и даже попали в горячую точку.
– Я, освоив специальность авиамеханика, служил в Забайкалье, в городе Кяхта, это рядом с Монголией. Перед этим несколько месяцев был в учебной части в Харьковской области. Ну и находясь в Кяхте, сам попросился в Афганистан.

– Сейчас трудно в это поверить!
– Тем не менее, это правда. Я не скажу, что рвался проявить себя в военных действиях. Просто при формировании эскадрильи нескольких моих друзей отправили в Афган. Поначалу это называлось долгосрочной командировкой в Нерчинск (один из городов в Забайкальском крае – прим. ред.). Потом бойцам давали две недели на акклиматизацию в Узбекистане. В общем, я вслед за моими товарищами обратился к начальству и попросил, чтобы меня тоже отправили в такую командировку.

– Часто испытывали страх на войне?
– Животного страха не было, скорее, ощущался резкий прилив адреналина. Нашу базу периодически обстреливали неуправляемыми реактивными снарядами с часовыми механизмами (НУРС). Как-то после обстрела на базе случился пожар, и мы, не боясь попасть под снаряды, производили тушение. Мне не раз доводилось участвовать в досмотре машин на КПП, как на контролируемой, так и на неконтролируемой территории.

– Потери в вашей части были существенными?
– За тот год, что я служил, мы потеряли лишь три вертолёта. Были, конечно, и стрессовые ситуации. Помню, на втором боевом вылете погиб командир эскадрильи. Случалось, что люди получали ранения.

– С дедовщиной в Афганистане сталкивались?
– Отношения солдат и офицеров были тёплые. Дедовщина почти не проявлялась, но смотря что понимать под неуставными отношениями. Если старослужащий просит молодого бойца что-то спросить у старшины, например, узнать какое сегодня будет кино, или убрать общую территорию, – ничего крамольного в этом нет. В Афганистане я не сталкивался с тем, чтобы «старики» заставляли новобранцев сделать что-то для себя. Преобладали просьбы, выполнить которые было несложно и незазорно.

– Когда вернулись в Союз, планы получить инженерную специальность остались в силе?
– После службы я продолжил учиться в радиоинституте, и одновременно работал на различных заводах. Это тоже один из армейских уроков. Я вернулся из армии с деньгами, так как после пересечения границы мне выдали солдатское жалование за 13 месяцев. Учиться и ничего не зарабатывать – после дембеля было как-то некомфортно. Но в конце 80-х экономика начала приходить в упадок, и я понял, что смысла в моем дипломе будет немного, а моя производственная деятельность не принесет ни морального, ни материального удовлетворения. Покинув вуз, я с головой окунулся в коммерческую сферу. С тех пор я постоянно работаю как предприниматель и менеджер.

Где кризис не чувствуется?
– Какой вид бизнеса вы тогда выбрали?
– У меня типичный малый бизнес: несколько ларьков и магазин по торговле продуктами питания. Я едва ли не единственный депутат Рязанской городской Думы, который в полном смысле слова представляет малое предпринимательство. Увы, в нашей сфере особой поддержки со стороны власти, несмотря на все декларации, пока не чувствуется. Пожалуй, единственное, что было сделано, – отмена кассовых аппаратов для торговых предприятий отдельных направлений, которые платят налог на вменённый доход. Замечу, что во время различных проверок штраф за непробитый чек мог составлять 30-40 тысяч рублей. Как бы то ни было, у нас по-прежнему снижается число предпринимателей.

– Но статистика, касающаяся числа зарегистрированных юридических лиц, рисует несколько иную картину.
– Дело в том, что закрыть ООО гораздо сложнее, чем открыть его. В реестре числятся тысячи несуществующих предприятий, и такая статистика не отражает реального положения дел. Разорение, слияние, поглощение – реалии нашей жизни, которые особенно характерны для кризисного времени.

– Тяжело было вести бизнес в 90-е годы?
– Мне и моим сотрудникам удалось пережить все возникавшие кризисы тех лет. С криминальными элементами удавалось договариваться: иногда шли в ход дипломатические методы, порой приходилось обращаться в правоохранительные органы.

– А как на Вашем бизнесе сказывается нынешняя экономическая нестабильность?
– Кризис в большей степени ударил по крупным предприятиям и по производителям товаров не первой необходимости. На продуктах можно экономить, но полностью отказаться от них нельзя. Мы своих работников не сокращали, все оптимизировано было ещё несколько лет назад. Если убрать одного человека, механизм может дать сбой.

– Не боитесь конкуренции со стороны крупных торговых операторов?
– Магазины шаговой доступности всегда будут востребованы благодаря своему местоположению и более оперативному реагированию на изменения ассортимента и вкусов потребителей.

– Вы стали депутатом Рязанской городской Думы по спискам ЛДПР. Почему вступили именно в эту партию?
– С 1995 года я неизменно голосовал за ЛДПР. Многие идеи Жириновского мне были близки и тогда. Часть его инициатив, в том числе по укрупнению регионов, назначению губернаторов, по льготному кредитованию, были позже востребованы Кремлём. Владимир Вольфович не раз говорил: сейчас стране необходима дешёвая ипотека, ведь это не только доступность жилья, но и мощный толчок для строительного комплекса, рабочие места, дополнительные налоги в бюджет. Возможно, власть через некоторое время возьмёт на вооружение эту идею, но она будет продвигаться уже от имени совсем другой партии.

От Лема до Булгакова
– Теперь несколько традиционных вопросов в блицрежиме. Ваш любимый безалкогольный напиток?
– Сок различных сортов.

– Что ближе из алкоголя?
– Коньяк.

– Нравится ли вам готовить? Какие блюда предпочитаете?
– Готовлю от случая к случаю. Предпочитаю украинскую кухню.

– Чем заполняете свободное от работы время?
– Мне нравится рыбалка, особенно летняя. Мы периодически вместе с друзьями уезжаем попытать счастье на день-два с удочками и спиннингами. Помню, как однажды мне удалось поймать щуку больше, чем на пять килограммов. Зимой хожу в бассейн – сказывается морское детство, да и занятия плаванием повышают тонус. Люблю путешествовать на автомобиле. В Крым обычно езжу именно на железном коне. Для меня машина – это не средство передвижения, а степень свободы.

– Каким транспортным средством сейчас управляете?
– Передвигаюсь на Chevrolet Lacetti российской сборки. Внедорожники меня не привлекают прежде всего из-за неэкономичного расхода топлива.

– Вы лихой водитель?
– Стараюсь ездить по правилам. Но ограничение скорости на трассах 90 километрами в час не соблюдается большинством водителей: при таком режиме на наших магистралях чувствуешь себя некомфортно.

– Какую литературу предпочитаете?
– В основном читаю материалы, необходимые для партийной и депутатской деятельности, аналитику, юридические обзоры. Из художественной литературы мне близки писатели-фантасты: Герберт Уэллс, Станислав Лем, из отечественной классики – Булгаков. Недавняя экранизация «Мастера и Маргариты», честно говоря, разочаровала. Я не так представлял себе булгаковских героев.

– Чем занимаются ваши дети?
– Младший сын играет на аккордеоне и недавно занялся тхэквондо. Старший учится в МЭСИ. У него интересная специальность – «информатика в юриспруденции». Я думаю, что такой кентавр будет эффективным (улыбается). Кроме того, старший активно занимается баскетболом в юношеском фарм-клубе профессионального баскетбольного клуба «Рязань».

– Позвольте личный вопрос. Что для вас депутатская совесть?
– Все достаточно просто. Депутат, избранный людьми, должен представлять их интересы. Если ты голосуешь за решения, идущие вразрез с интересами тех, кто тебя избрал, – такие действии недопустимы. Нужно выполнять свои предвыборные обещания. И при решении любого вопроса голосовать по убеждениям, а не по указке сверху. Может быть, из-за независимости своих суждений я не добился головокружительных успехов в бизнесе.

– Ваши любимые телепередачи?
– Нравится смотреть спортивные трансляции и качественные сериалы, такие как «Ликвидация» или «Адмирал».

– Есть ли у Вас жизненный девиз?
– К каждому ответственному делу подходить с максимальной самоотдачей, чтобы не было потом стыдно перед самим собой и уважающими тебя людьми.

Денис Абраков