Духовный выбор

Не понимаешь, что понятие, которое ты хочешь поставить в заголовок, у абсолютного числа рязанцев вызывает только самые отрицательные ассоциации? Да, суть отражает. Да, точно по теме. Но нельзя! Категорически нельзя!»... Так из-за чего сыр-бор, спросит читатель? Да вот хотел я назвать статью «Джихад Рашида Бултачеева». И объяснить, что на самом деле первое и самое точное значение слова «джихад» означает «усердие на пути Аллаха». И для статьи о духовном лидере рязанских мусульман имаме-мухтасибе Рязанской области Рашиде Бултачееве более точный заголовок трудно придумать. Но победил-таки внутренний редактор…

Пришлось согласиться, что, к огромному сожалению, живем мы сегодня в мире, еще очень далеком от нравственных идеалов терпимости и добра, в плену стереотипов, чаще всего навязанных со стороны. А знаем еще очень мало. Даже о ближайшем соседе. Вот и пугаемся слов, подчас не слишком хорошо представляя их истинное значение. Хотя, думаю, бояться следует совершенно других вещей.

Знаки судьбы
Он единственный в Рязанском регионе человек, получивший высшее классическое мусульманское религиозное образование. Рашид Бултачеев, тридцатипятилетний выпускник одного из престижнейших в мусульманском мире египетского университета Аль-Азхар, вполне мог пойти и другим жизненным путем.



— Вы из религиозной семьи?
— Я бы так не сказал. Довольно обычная татарская семья. Родился и вырос в Касимове. Отец Амир Измайлович родом из деревни Тимгенево. Всю жизнь проработал на заводе. Мама Саджида Закировна тоже деревенская, работала поваром. В советское время они, как многие татарские семьи, конечно, соблюдали обычаи, но говорить о полном исполнении религиозных норм и тем более духовном воспитании было бы очень большим преувеличением. Да и в то время для этого не было никаких возможностей. Мы привыкли искать судьбоносные знаки. Наверное, таковые можно было бы обнаружить и на жизненном пути имама-мухтасиба Рязанской области. Ну, например, в той же деревне, откуда родом его отец, родился Атаулла Баязитов, известный татарский просветитель, инициатор строительства соборной мечети в Петербурге, издатель газеты «Нур», первой на татарском языке. Хотя, согласитесь, есть в таких параллелях большая натяжка. С тем же успехом можно увидеть знак судьбы в том, что семья Бултачеевых жила в Касимове на улице Илюшкина, как раз напротив здания мечети.

От Рязани до Египта
— После школы я поступил в Рязанский радиотехнический институт на факультет вычислительной техники. В 1993 году это была престижная и перспективная специальность.
— А почему был сделан именно такой выбор?
— Еще в школе у меня было много увлечений — шахматы, выжигание по дереву, фотография. На станции юных техников я заинтересовался компьютерами.



Возможно, в лице Рашида Бултачеева мы потеряли талантливого программиста. Есть в нем некая внутренняя сосредоточенность, отличающая людей, способных добиваться значительных результатов в самых разных областях человеческой деятельности. Наверное, если бы он окончил школу хоть на год раньше, его жизнь потекла бы совсем по другому руслу.
— В 1993 году мусульманские лидеры привезли в Касимов группу религиозных деятелей из арабских стран. Цель поездки была чисто экскурсионная — посмотреть на уникальную Ханскую мечеть XV века. Но, ознакомившись с историей касимовской татарской общины, родилось предложение отправить кого-то из молодежи для обучения в Египет. Выбор пал на меня.

— Выбор выбором, но ведь что-то повлияло на Ваше решение? В тот момент Вы уже учились в институте, будущая специальность нравилась, и тут Египет… Совершенно другая страна, непонятная жизнь…
— Честно признаюсь, мне трудно ответить на этот вопрос. Родители были против. Только дядя активно настаивал на моем отъезде. Сам я в тот момент вряд ли понимал, зачем еду и чему буду учиться. Осознание правильности принятого решения пришло года через полтора…
— Трудно было адаптироваться в новом мире?
— Конечно, были сложности. Но если ты понимаешь, что идешь по верному пути, любые трудности преодолеваются с радостью. А учиться в самом деле было очень интересно. Аль-Азхар — целое государство в государстве. Египетские ученые считаются лучшими в мусульманском мире. Даже есть такая поговорка: «Египетские ученые пишут книги, в Ливане их печатают, а в Ираке читают».

Ставка на возрождение
Он 12 лет прожил в Египте, получил блестящее мусульманское образование и вернулся в Касимов, хотя были более заманчивые предложения.
— Меня очень настойчиво звали в Казань. Но я сознательно решил работать в родном городе. Здесь нужно возрождать то, что было утеряно за долгие годы безверия. Звучит пафосно, но я действительно считаю, что это мой духовный долг.

— Как Вас приняла местная община?
— Не могу сказать, что наши отношения складывались безоблачно. Конечно, было всякое — вот, мол, нахватался там разных правил и теперь нам их навязывает. А у нас свои обычаи, менять мы ничего не хотим. На первых порах приходилось много объяснять, убеждать, что мои требования не прихоть, а обязательные каноны, без которых говорить о каком-то духовном, религиозном росте просто невозможно.
— Убедили?
— На сегодняшний день, думаю, ситуацию удалось переломить. Люди стали более открытыми для духовного общения. Постепенно возрождаем традиции религиозного воспитания. К нам приходит все больше молодых людей.
— Ваши прихожане в основном татары?
— Да. Но есть и представители других национальностей. Сегодня в Рязанском крае достаточно много переселенцев из Средней Азии.

Равнодушие в ответ
— Как складываются отношения с властью?
— Трудный вопрос. Проще всего было бы сказать, что все хорошо, но это было бы неправдой. Проблемы существуют, и достаточно серьезные. Как в самом Касимове, так и на областном уровне. Например, передача касимовской общине здания действующей мечети не может найти свой правовой путь. В общем, практически любая наша инициатива, касающаяся, скажем так, развития, не встречает у власти особого энтузиазма. В лучшем случае равнодушие…
— Недавно Вы создали мухтасибат Рязанской области. Что это такое?
— Мухтасибат — региональная религиозная организация с центром в Рязани. Наша цель — объединить всех верующих мусульман Рязанской области, создать условия для удовлетворения религиозных треб мусульманских народов, проживающих на территории нашего региона.

Мифы и «страшилки»
— Так что же, говорить о достижении межконфессионального взаимопонимания у нас на Рязанщине пока рано?
— К огромному моему сожалению, на сегодняшний день приходится признать, что большинство населения региона испытывает довольно серьезное предубеждение по отношению к исламской культуре и возрождению мусульманского религиозного чувства. Негативные стереотипы слишком сильны, и преодолевать их очень сложно.
— Но, тем не менее, делать это необходимо… Как?
— Во-первых, люди должны понимать, о чем идет речь. Именно незнание порождает страх и самые нелепые предрассудки. Во-вторых, очень многое зависит от позиции властей и духовных лидеров.

— Хорошо, выражусь конкретнее. Чего в исламе следует опасаться? Что такое «исламский фундаментализм», который в последнее время превратился в расхожую «страшилку» для всего мирового сообщества? И насколько это актуально у нас, на Рязанской земле?
— Давайте попробуем разобраться. «Исламский фундаментализм» – термин, обозначающий ряд радикальных религиозных течений. На мой взгляд, это слишком общее понятие, чрезмерно мифологизированное пропагандой. Ну, как «лицо кавказской национальности». Не знаю, кто придумал эту «страшилку», но в результате люди стали с подозрением смотреть на всех, кто родился в Кавказском регионе. Опасаться прежде всего следует крайностей. А они существуют в любой другой религии. Ставить знак равенства между какой-либо конфессией и терроризмом недопустимо.




Слабого не осужу
— Вы 12 лет прожили в Египте, хорошо знаете арабский мир. Чем, на Ваш взгляд, вызваны события, которые там происходят сегодня?
— Когда я только приехал в Египет, то был поражен миролюбием и гостеприимством этого народа. Был месяц Рамазан, и мы с товарищем просто пошли погулять по Каиру. В одном из дворов, прямо на улице, был накрыт стол, за который нас немедленно усадили и угощали от всей души. Вообще там не любят конфликтов и стараются всегда найти мирный выход из ситуации. Например, в Каире в старом городе очень узкие улочки, и припарковать машину сложно. Часто случаются мелкие аварии. Но любой конфликт чаще всего не доводится до крайней точки. Прямая агрессия — это большая редкость.
— И тем не менее — Египет, Ливия, Тунис…
— Дело в том, что эти страны в основном довольно бедные. В Египте разрыв между уровнем жизни обеспеченных слоев населения и большинства просто катастрофический. Кроме того, в последнее время многие молодые люди стали стремиться получать хорошее образование, в том числе и в Европе. Когда они возвращаются из благополучных стран, уже не могут мириться с собственным бедственным положением. Но, очевидно, есть и другие причины, более глубокие. В том числе и политические…

— Вы по натуре сильный человек?
— Я всегда буду отстаивать свои принципы.
— Вам свойственно милосердие, снисходительность к слабостям?
— Если дело касается духовной жизни, то здесь важен свободный выбор каждого человека. И если ты пошел по этому пути, то должен соблюдать все заповеди и каноны. Но осуждать слабого я не буду.
— Как бы Вы определили свою главную задачу на сегодняшний день?
— Всеми силами добиваться взаимопонимания и сотрудничества между людьми разных национальностей, культур и религиозных взглядов. И всегда помнить: «Все, что делается, делается с соизволения Всевышнего!».