Незаменимый

А потом прошла по коридору мимо открытой двери в его приемную и такой же разверстой двери в его кабинет, непривычно опустевший. Казалось, Александр Николаевич всегда на месте, когда бы ты ни вошел в эту дверь. Казалось, что так будет всегда. Теперь его нет. И это так несправедливо, так неожиданно и так больно.

Александру Николаевичу Козлову, первому проректору крупнейшего в области вуза, профессору Рязанского государственного университета, отдавшему ему четверть века, не было еще и 56 лет. Он из касимовской семьи речников. И тут сама собой напрашивается благостная история о том, как мальчик из простой семьи стал профессором. Так оно и было с небольшой поправкой. Александру Николаевичу довелось родиться в то время, когда многие простые мальчики проходили этот путь, сегодня почти уникальный: из простой семьи – в генералы, в министры, в народные артисты, в профессоры. Для этого не надо было иметь много денег или влиятельных родственников. Надо было много работать над собой. И потому не всем это восхождение удавалось. Александру Николаевичу удалось. Такой у него был характер.

Детство, проведенное на реке, на судах, таскающих грузы по Оке и Волге, не прошло даром. Эта непростая, наполненная трудом жизнь определила степень его внутренней свободы, ограниченной только речными берегами и собственным разумом. Она научила умению чувствовать глубину фaрватера, охватывать взглядом широкий горизонт, выбирать правильный курс.

В 1971 году, закончив школу в Касимове, Саша Козлов поступил в Рязанский пединститут на факультет естествознания. Он стал учителем химии и биологии и поехал в Елатьму учить детей естественным наукам. Там все хорошо складывалось, иначе молодой педагог не отдал бы шесть лет своей жизни средней школе в поселке над любимой Окой. Он проводил много времени в школе, с учениками, научился главному – не только проводить уроки, но вникать в жизнь и проблемы детей, помогать им познавать окружающий мир и самих себя. Не случайно его ученики не прерывали связей с любимым учителем еще долгие годы. Они ему верили и доверяли. В Александре Николаевиче всегда удивляло это редкое теперь сочетание глубокого интереса к науке с неиссякаемым интересом к жизни за пределами научного сообщества.

Но наука все-таки увела его за собой. В 1982 году он поступил в аспирантуру при МГПИ имени В.И. Ленина, к известнейшему специалисту в области электрохимии Н.И. Подобаеву. Безгранично влюбленный в химию аспирант Александр Козлов был добросовестным, скрупулезным исследователем. Его вдумчивость, даже научная въедливость, серьезный экспериментаторский подход к проблеме снискали любовь и уважение научного руководителя. Александр Николаевич защитил диссертацию несколько позже предполагаемого поначалу срока, но это была великолепная работа, получившая лучшие отзывы специалистов.

С 1985 года Александр Николаевич – в Рязанском государственном университете имени С.А. Есенина, здесь он начинал ассистентом на кафедре химии, стал ее заведующим, профессором, первым проректором. При нем университет менялся, из педагогического вуза превратившись в классический университет с солидной научной базой, полноценным набором специальностей и изучаемых дисциплин. Это трудно – жить и работать в эпоху перемен. Но Александр Николаевич, как никто, знал потенциал университета, его преподавательского коллектива, перспективы научного поиска в стенах вуза. Он знал, куда идет любимый университет, на что он способен как учебный и научный центр.

А ведь были еще и десять лет, в течение которых Александр Николаевич Козлов был проректором по учебно-методической и воспитательной работе. Это – особая должность, которая не оставляет времени на самого себя, собственную научную карьеру, на личную жизнь, наконец. Все время среди людей, в гулких учебных аудиториях вместе со студентами, с ними же – и после занятий, на всех без исключения мероприятиях, проходящих во внеучебное время. Это слово такое скучное – мероприятие. За ним – и праздник, и спектакль в студенческом театре, и научная конференция, и горячий диспут на острую тему.

Мы, журналисты, видели Александра Николаевича вручающим призы то мисс, то мистеру университета, веселящимся со студентами в Татьянин день, внимательным и заинтересованным зрителем в студенческом театре «Переход»… Где только не доводилось встречаться с Козловым, на каких мероприятиях, в каких аудиториях. Он любил это волшебство общения, находил в нем великую пользу и радость. Он умел заразительно смеяться и остроумно шутить, он умел слушать и убеждать.

Взволнованные родители великовозрастных чад звонили ему, чтобы справиться по поводу неудов, полученных на экзаменах. И получали компетентный ответ и ненавязчивый совет, как исправить ситуацию. Он мог так проработать заленившегося студиуса, что тот находил время для посещения лекций и обнаруживал в голове знания для сдачи зачетов и экзаменов. К нему часто обращались за помощью, и он помогал. Но было у него качество, наличие которого характеризует настоящего мужчину, ответственного за собственное слово и дело. Он умел говорить «нет», если не мог помочь. И это было такое «нет», которое не вызывало ни сомнений, ни обид.

Складывалось впечатление, что он круглосуточно находится в университете. Мог в восемь часов вечера позвонить в редакцию из своего рабочего кабинета и предупредить, что завтра в семь утра он выезжает в студенческий лагерь «Полянка» или на полевую практику и готов взять с собой корреспондента. Он никогда не отдыхал, не бывал в отпусках. Видимо, напитывался энергией, когда отправлялся в поездки со студентами то к морю, то на научную конференцию, то в лагерь отдыха, то на полевую практику. Ему энергии этих встреч, разговоров, споров, впечатлений хватало для того, чтобы работать почти круглосуточно. Но вот, как оказалось, не хватило.

Казалось, у него нет ничего, кроме университета. Но у него была музыка. Великая и почти тайная любовь. Александр Николаевич собирал записи классической музыки десятилетиями, знал все о них, авторах любимых произведений. Мог рассказывать о том, что знает, часами. К нему обращались за советом и консультациями, он делился богатством своего знания с такой же щедростью, с какой делился своим временем.

Таких людей, как Александр Николаевич Козлов, называют незаменимыми. Он и был таким, самим фактом своего существования противореча известной сентенции о том, что нет у нас незаменимых. Есть. В провинции слишком тонок и неустойчив слой подлинной интеллигенции, отличающейся даже от интеллектуальной элиты. Интеллигенты – это не только мыслители, но и делатели. Делай, что должно, и будь, что будет. Так жили Антон Чехов, Дмитрий Лихачев, Савва Ямщиков… Список можно продолжать. Когда такого масштаба человек уходит из жизни, его место остается незанятым. Не формально, а по сути. Нашлась в нашем городе замена Евгению Каширину или Игорю Гаврилову? Кто пришел на смену Евгению Маркину или Антонине Усаченко? Есть другие, отличающиеся своим почерком. Равных названным по мере воздействия на окружающую действительность назвать трудно. Уникальные личности незаменимы. Александр Николаевич Козлов – личность такого масштаба.

Нам будет трудно без него. Но дело, которому Александр Николаевич Козлов посвятил всю свою жизнь, будет продолжено.