Огонь на себя

В хоккей играют настоящие мужчины,

Трус не играет в хоккей!

Так что, повторю, насчёт нехватки силёнок на отъезд — плюсквамперфектум. Сегодня силёнки мужчинам требуются, чтоб в России жить. Что-то в ней делать. И — сделать. ...На фронтовом языке мой текст звучит короче: «Вызываю огонь на себя!».

Автор данной формулировки по столь наболевшему вопросу, Мариэтта Чудакова, на днях побывала в Рязани. В библиотеке имени Горького в рамках книжного фестиваля «Читающий мир» она провела открытый урок литературы «Время читать» и раздавала свои подарки — книги.

Разговор шёл не только о литературе. Критические отзывы Мариэтты Чудаковой о современной российской действительности так шокировали одну из слушательниц, что не только сидящим рядом с ней было слышно возмущённое: «Как же такое можно говорить?!» и призыв: «Прекратить это!».

Трудно сказать, долетали ли отзвуки настолько эмоциональной реакции до Мариэтты Чудаковой, равно как и что в её выступлении было сочтено рязанской дамой «таким». Говорила же Мариэтта Омаровна следующее:
— Я разъезжаю по библиотекам с незапамятных пор. Начала со школьных библиотек, когда в 1996 году была членом Президентского совета у Бориса Николаевича Ельцина. Я работаю с властью только бесплатно, ни рубля не беру, чтобы иметь свободные руки для любых высказываний. В 1996 году помощником Ельцина был Георгий Александрович Сатаров, довольно известный и сегодня человек. Я ему предложила, чтобы пока идёт предвыборная кампания члены Президентского совета поехали в самые далёкие уголки России, куда президент заведомо не попадёт, и чем-то помогли людям. У меня появилась идея: отвезти книги в школьные сельские библиотеки, в которые с 1990 года не попала ни одна книга. А мы-то именно в эти годы выпустили всё, чего люди ждали по 30-40 лет: Мандельштама, Булгакова... Я выбрала три области: Самарскую, Тюменскую и Республику Алтай как одну из самых дальних. Мы разъезжали по школам, иногда нас даже ночью ждали. Что там творилось! Это дало мне стимул ездить и следующие 20 лет. Все словесники прижимали книги к груди — как будто один и тот же режиссёр поставил эту мизансцену. Это повторялось в 40 школах: «Нет, я не верю, что держу в руках Мандельштама, я же только по выпискам университетским рассказывала детям тексты!». Ведь тексты негде было взять. И вот теперь они их получили.

— Сколько помоев вылито на девяностые годы — не с чем даже сравнить. «Лихие годы» — это же специально придумано, этот ярлык не просто с потолка свалился. Вроде как всё у нас было хорошо со времён Владимира Красно Солнышко, потом пришли плохие дядьки — Горбачёв, Ельцин и Гайдар — а потом опять стало всё хорошо. Такая сейчас трактовка, не имеющая ничего общего с историческими фактами.

— Наше общество разделилось на какие-то несвязанные друг с другом части. В одной что-то происходит, а другая не имеет об этом представления. За последние 6-7 лет издано 100 книг в серии «История сталинизма». Я уверена, что большинство здесь сидящих даже не знает об этом. Но для кого же они тогда издаются? Все книги доброкачественные, высокого уровня. А в книжный магазин приходишь — лежат десятки, чуть ли не сотни книг в стиле «Как убивали Сталина» и вообще какой Сталин молодец. Правда, я ни разу не видела, чтобы их покупали... Но раз издают, значит, кто-то покупает. Словно наша страна как-то раздвоилась: два разных мира существует по соседству. В одном издают «Историю сталинизма», а в другом, как в маленьком посёлке Шелангер, что в Республике Марий Эл, ставят памятник Сталину. Над этим очень стоит задуматься, молодёжи особенно. Потому что если мы вернёмся ТУДА, то на нас надо ставить крест. Нужно и патриотизма немножко иметь. Весь мир скажет: посмотрите на русских дураков, им 74 года было мало, они опять возвращаются туда, полюбуйтесь на них. Просто стыдно.

— У нас очень широко распространена фраза «Это моё мнение». Я говорю: минуточку, мнение — это очень серьёзная вещь. Оно требует большой интеллектуальной работы. Вы уверены, что фраза «Ну не нравится мне Обама!» или «Терпеть я не могу эту Меркель» — это мнение? Это эмоция. С мнением я могу сколько угодно спорить, и, возможно, мы придём к какому-то общему суждению. С эмоцией спорить нельзя. У нас сейчас огромное большинство населения живёт эмоциями и верит, что это у него мнение, которое остальные должны с уважением выслушать. Декарт говорил, что люди избавились бы от половины заблуждений, если бы правильно определяли понятия.

— Я пишу концептуальную историю литературы советского времени. Но вынуждена отвлекаться на эти поездки, потому что убедилась: комплектование в библиотеках идёт очень неровно. В одних дают на эти цели деньги, в других — ноль.

— Что читают подростки? Сейчас ситуация немного изменилось, а в 2003 году было так: только фэнтези — большей частью переводные. Но нельзя же в 17 лет выйти из школы, как из волшебной страны, и оказаться в стране реальной — России. Надо же как-то людей готовить к этому, чтобы они, как говорится, в обморок не упали. И я решила написать, нисколько не претендуя быть детской писательницей, детский детектив. Я знала столько реальных преступлений, что для меня не составило труда выстроить эту вязь: как посадили за чужое преступление и как подростки разыскивают настоящих убийц — всё это на реальной основе. Как ни странно, я стала лауреатом конкурса «Алые паруса». В одной из рецензий было написано: по этой книге можно изучать географию России. У меня в книге девочка едет из Москвы в Горно-Алтайск на машине по тому маршруту, по которому я сама проехала три раза. Я хотела, чтобы подростки почувствовали свою землю — что это твоя земля, и ты с ней должен что-то сделать.

— Я семь лет работала в комиссии по помилованию. Перед вами человек, прочитавший десятки тысяч приговоров. Что такое помилование? Это не освобождение от наказания после суда, а это когда человек отсидел какое-то время и просит... История одного парня: ему 19 лет, он просидел за воровство полтора года, и ему ещё полтора года оставалось сидеть. Воровать нехорошо, это все знают. Но администрация пишет: «Общается с положительной частью заключённых». Я всегда говорила: господа, он выдержал полтора года. Давайте выпустим его, пока он не стал общаться с отрицательной частью заключённых и сам не поменял знак с плюса на минус.

— У нас огромный недостаток, особенно у москвичей и петербуржцев: мы не знаем свою страну, а смеем рассуждать о ней. Я проехала несколько лет назад от Владивостока до Москвы на машине и останавливалась в семнадцати библиотеках. За полторы тысячи километров от Благовещенска до Читы не встретишь средь бела дня ни живой души, ни домика. Я тогда сказала: что творится, зачем Хабаров-то шёл к Тихому океану? А вокруг прекрасные поля, рощи, красота неописуемая. Людей только нет. Мы пройти прошли, но не зацепились. Нам свою бы землю обжить, а не чужую хапать.

— Кто-то сейчас пишет, что уехал бы из России, да духу не хватит, силёнок. Но дух разве нужен для того чтобы уехать? Сейчас дух совсем для другого потребен. Пишут про девять причин, по которым стоит уезжать из России. Я могу ещё 19 прибавить, и все они будут совершенно убедительны. А оставаться одно основание: в хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей. Поэтому дух сейчас нужен, чтобы жить в России, а не уезжать из неё. Вот где мужское дело. Это моё мнение. Чтобы здесь жить, нужно мужество. Я не осуждаю тех, кто уезжает, глубоко уважаю личный выбор каждого. Но я считаю, что такая страна как Россия на дороге не валяется.

— Я преподавала в школе и решила проверить свою гипотезу о грамотности — что путь к грамотности один: выучиться читать в 5-5,5 лет, не позже. Я проверила эту гипотезу, и она подтвердилась на 100%. Дело в том, что в пять лет мы слово рассматриваем как картинку, а не просто механически читаем и запоминаем его облик.

— Я абсолютно презираю это идиотское нововведение писать «6+», «12+» и так далее на книжках. Нет книг, которые читать рано, за исключением тех, которые не надо читать никогда. Потому что если вы взяли «Войну и миру» в семь лет, чтение не пошло, и вы отложили книгу, то что, вы глупее что ли стали? Когда читают «Евгения Онегина» в 8 классе, две трети книги действительно могут быть непонятны. Но это важно, нас всё равно завораживает пушкинский стих. Чем раньше мы окунёмся в пушкинскую поэзию, тем лучше. А есть книги, которые читать поздно.

— Что такое знать родной язык? Есть три признака. Я грамотность ставлю на третье место. На первом месте — владеть значениями всех слов, входящих в состав родного языка. Если вам встретилось слово, значение которого незнакомо, вы должны в течение двух дней (не позже) найти его значение в словаре, в интернете или спросить у взрослых. Таким образом расширяется словарный запас. Иначе вы останетесь на уровне 6-7 класса.

— Люди страшно переживают из-за засилья английских слов. Должна вас утешить или взволновать: если есть прочная почва родного языка, то есть если вы знаете много слов своего языка, то вам не страшен никакой наплыв иностранных слов.

***
В заключение встречи Мариэтта Чудакова провела викторину со школьниками на знание отечественной истории и русского языка. Наградой стала возможность выбрать себе любую из многочисленных книг, привезённых Мариэттой Чудаковой для рязанской библиотеки имени Горького.