Лёд и пламя

13 февраля в Рязани прошёл II фестиваль ледяных скульптур. Горожане ждали ледовый праздник целых семь лет. О том, какую магию хранит в себе ледяная скульптура, рассказала опытный мастер и руководитель фестиваля, заслуженный художник России, скульптор Раиса Лысенина.

— Работе со льдом, насколько известно, нигде специально не учат. Расскажите, как вы впервые открыли для себя этот материал, и почему он вам понравился?
— После того, как я окончила «Муху» и приехала в Рязань (даже не помню точно, кажется в 1988-м или 1989 году), пришло приглашение на снежный международный фестиваль в Москве. Я с удовольствием отправилась туда, собрав с собой небольшую группу монументалистов, в которую вошли Владимир Попов и Владимир Косторнов. До этого никто из нас никогда не работал с подобным материалом, но, как говорится, объём есть объём — любой материал можно освоить. С собой мы взяли подсобный инструмент — ножовки, стамески и многое другое. Это всё, правда, было непохоже на те специальные инструменты для работы по льду, которыми работали голландцы, американцы, французы. Однако, нам это не помешало. Со своими доморощенными инструментами мы смогли занять третье место.

— Что было потом?
— Мы должны были поехать в Америку, но не получилось: за день до отъезда произошёл обвал рубля, и нам просто не хватило денег выкупить забронированные билеты.
— Но вы не забросили своё новое увлечение?
— Если честно, была небольшая пауза в работе. Но потом президент международного фестиваля «Юговей» Виктор Чернышов опять прислал приглашение. Я снова поехала в Москву, собрав уже другую группу, в которую вошли ученики, которые очень ловко научились вырезать изо льда. Понимаете, лёд хорошо режется теми же инструментами, что и дерево. А с деревом я связана очень хорошо, так что весь необходимый инструмент у меня был.

— В Рязани тогда подобных фестивалей не было?
— Был в 1995 году, около ДК строителей. Только там был не ледовый фестиваль, а снежный. У меня была в то время юбилейная выставка в нашем художественном музее и мне помогал магазин «Арт-икс». Когда у них была годовщина, мы решили провести снежный фестиваль.
— Его сложно было организовать?
— Снег был немного рыхлый, но в целом у нас всё получилось. Я уже в тот момент знала, как собираются короба, как обрабатывается снег, и пригласила ребят из художественного училища. С ними мы создали небольшой снежный городок. Все были в восторге. Потом рассказывали, что даже пожилые люди приходили и говорили: « Мы так накатались на горках! Спасибо большое!».

— Следующего фестиваля тоже пришлось ждать долго.
— Да, была большая пауза. Желание сделать какой-то фестиваль было, но для этого спонсоры должны были как-то заинтересоваться — это же затраты. Энтузиазм мой — это ради бога, но нужны ещё и деньги… Потом ко мне обратились организаторы фестиваля «Душа моя, Масленица!», и я с удовольствием решила его поддержать. Так прошёл фестиваль ледовых скульптур в Рязанском кремле в 2003 году. Народу было — толпы! Люди глазели, даже мешали работать. Однако там было удобно (рядом мастерские художников), и мы организовали в них свой штаб. Там и инструменты можно было оставить и погреться, и чай попить. Всё было здорово: и солнце было, и детишки довольные, но вот вечером всё превратилось в муку.
— Рассыпалось?
— Нет, просто разбили! Моментально. Я ещё вечером ничего не смогла сфотографировать, думала, утром приду. Прихожу — одни валенки остались. Детишки делали чудесную скульптуру «Скоро лето» — валенки такие стоят большие и птичка на них маленькая. Настолько тёплая была скульптура… Вот и остались среди руин только одни эти валенки…

— Всё то время, пока в Рязани фестивали не проводились, у вас была возможность поездить по другим городам?
— Я смогла побывать на десятках подобных фестивалей по всей России. И премии привозила и призовые места. До сих пор мне пишут и приглашают.
— Рязанские скульпторы охотно занимаются работой по льду?
— Сейчас я предала ледовые бразды Николаю Манекину. Кроме того, он ведёт и другие направления. В своё время у меня не было времени, и я отправила его на симпозиум, чтобы он учился работать в материале. Сейчас он уже ведёт. Он великолепный скульптор. Но мы разного плана — если моя пластика индивидуальна, то он приверженец реалистического образа. В общем, парень — молодец, несмотря на то, что ещё очень молод. Зато уже смог сколотить свою команду.

— Он участвовал на прошедшем фестивале?
— Две скульптуры, которые украшают фестиваль, — его «Лебедь» и моя «Принцесса на горошине».
— По вашим ощущениям, лёд — холодный материал?
— Лёд может быть тёплым. Не в прямом смысле, конечно. Скульптуры, образы, сделанные в этом материале, несут в себе тепло. На самом деле, тепло несут образы. Сам по себе лёд — это волшебный материал, я бы даже сказала, магический. Почему до старости всё равно хочется резать лёд, несмотря ни на что — болеешь ли ты или нет, есть ли у тебя свободное время? Этот хрусталь, этот перелив, который становится досягаемым, сказочный звук стамески, которая режет лёд… Всё это настолько завораживает! Когда ты из хрусталя делаешь объём, который начинает сверкать, — это фантастика.

— У вас большой опыт международных фестивалей. Кто, по-вашему, лучше делает скульптуры из снега и льда?
— В первую очередь кончено те, у кого не умерли традиции ледовых городков. Это Сибирь, это Урал — у них очень хорошее мастерство. Там, где подольше лёд держится, где все материалы под руками. Для них это обычное дело — так же как у нас убрать улицу. Поэтому они собирают скульпторов и создают множество городков. Из иностранцев хотелось бы отметить китайцев — у них техника просто невообразимая. Они строят даже ангары, в которых делают просто уникальные скульптуры с очень тонкой и техничной пластикой. Не знаешь иногда, как они умудряются подобные вещи делать. Европейцы делают упор на оборудование — в итоге получаются очень хорошие работы. Отдельно хочется сказать о ребятах из Нижнего Тагила — очень большие трудяги. У них выработался свой уникальный стиль — они изо льда делают сети и паутину. В этом году им вместе с московской группой удалось стать лучшими на фестивале на Байкале и их пригласили на другой крупный фестиваль — на Аляску.
— Вам никогда не хотелось бы переехать поближе ко льду и снегу?
— Лёд — это же игра, радость скульптора. Радость, которую ты получаешь от своего же мастерства, которое ты выплёскиваешь для людей и сам что-то получаешь. А уехать из Рязани… Нет, это мой любимый город, я здесь родилась. И мои родители здесь родились.