Время не ждет

Судьба Лазаревского кладбища Рязани, которое служило местом упокоения многих горожан с конца XVIII до середины XX века, а через несколько десятилетий пришло в запустение, было и остается уже продолжительное время «горячей» темой. Помню, одна из статей о необходимости сохранения некрополя была напечатана в «Приокской газете» в начале 90-х годов. И тут же в редакцию пришел отклик от известного и всеми уважаемого в городе человека, который не одобрял наше «демократизированное» издание: «Не хотел выписывать «Приокскую газету». Но раз вы защищаете Лазаревское кладбище, я — с вами».

На старом кладбище был в 90-х годах пик запустения. Давно забылось прекраснодушное намерение властей возвести здесь что-то вроде пантеона ушедших поколений. Всюду царствовала растительная жизнь, и с верхушек разросшихся деревьев победно каркали вороны. И у многих людей в связи с этим болела душа.

Зная, что я собираюсь писать статью, моими провожатыми по здешним местам вызвались быть вездесущий Евгений Каширин, который все щелкал, щелкал фотоаппаратом, стараясь запечатлеть то, что осталось, и краевед Валерий Данилович Дудкин, с грустью простиравший руку то в одну, то в другую сторону: «Там Павловы захоронены, там — Пироговы, в этом направлении — художник-иконописец Шумов…». Ходила с нами и представительница городской хозяйственной службы, которая рассказывала, как отмывали облитый краской памятник артисту Канину, как гоняли с заповедной территории «собачников».

Положение изменилось к лучшему, когда на кладбище, примерно на месте разрушенного в середине 30-х годов храма, появилась новая церковь. Конечно, площадь возле нее расчистили. Потом начали понемногу приводить в порядок и остальное, в чем специальной городской службе стали помогать и добровольцы: студенты, курсанты, школьники.

Не знаю точно, когда пришла сюда со своими ребятами учительница 44-й школы (ныне преподаватель РГУ имени С.А. Есенина) Юлия Васильевна Орлова, но в 2003 году именно она возглавила городское общественное движение «За восстановление и сохранение Лазаревского кладбища». В прошлом году объединение общественников решило участвовать в конкурсе «Православная инициатива», объявленном фондом преподобного Серафима Саровского. Представив проект «Рязанский некрополь «Лазаревское кладбище» (к 200-летию победы русского народа в войне с Наполеоном)», рязанцы выиграли грант в размере 460 тысяч рублей. Используя эти средства, общественники должны составить реестр захоронений и выявленных на кладбище историко-архитектурных достопамятностей; составить и вывесить на сайт электронную карту некрополя; выпустить посвященную Лазаревскому кладбищу вторую книгу (первая вышла в 2008 году); специалисты на средства гранта вызвались сделать топографическую съемку данной территории.

Работы начались в мае этого года, о чем, кстати, наша газета сообщала. Поисковая экспедиция была составлена из добровольцев: а это, прежде всего, учащаяся молодежь, а также работники культуры и краеведы — очень часто со своими младшими домочадцами.

Разбившись на отряды, в будние дни и по выходным (кому как удобно) члены экспедиции исследовали территорию по условным секторам. На диктофоны наговаривалось подробное описание места захоронения и того, что от него осталось. В том числе — старинных памятников, которых, несмотря на разгул вандализма в 90-х годах, на кладбище осталось немало (в форме часовни, аналоя, саркофага и пр.), и они представляют собой ценную культурологическую составляющую.

Прежде чем описать, сфотографировать, очень часто требовалось элементарно очистить захоронение. Работники муниципальной службы «Ритуал», с которыми за многие годы совместного труда у добровольцев наладились очень добрые отношения, предупреждали, что делать уборку надо как можно осторожнее, ведь это вторжение в чужое личное владение.

Но никто никаких обид и претензий не предъявил. Наоборот, одна пожилая женщина, узнав, что дело касается могилки ее родственников, попросила членов экспедиции, если можно, покрасить могильную оградку. Еще одна жительница города поделилась таким сокровенным признанием: на кладбище похоронены два ее старших брата, умерших в младенческом возрасте (первому был один месяц, второму — полтора года), но родители всю жизнь ухаживали за их могилкой, и она продолжает это делать. И таких незамысловатых рассказов о простых (не знаменитых) рязанцах, покоящихся на кладбище, у членов экспедиции собралось немало. Все они, по словам Юлии Васильевны, будут собраны в будущей книге в особый раздел под названием «Дорогие сердцу».

Работа в поисковой экспедиции (она продолжается и сейчас) для всех ее участников — это труд для души. А для краеведов — еще и возможность пополнить свои знания. Народ дотошный, они высмотрели, например, что оставшаяся кладка старой кладбищенской стены (1874-1876 годов) состоит из кирпичей, имеющих клейма «Г.С.» и «П.К.», что, как выяснилось, означает производство двух рязанских купцов — Григория Сатырина и Петра Климова. В свое время стена представляла собой настоящее инженерное сооружение и потому имела дренажные отверстия для осушения территории некрополя, которые обнаружили поисковики. Важную роль это сооружение играло в годы Великой Отечественной войны, так как по Лазаревскому кладбищу проходила в Рязани линия обороны.

Вообще, исследование рязанского некрополя дает массу возможностей, отчасти еще не использованных, для изучения истории Рязани. Вот, например, титулярный советник Ракшинский, который между 1815-м и 1823 годами построил каменный Лазаревский храм, движимый «усердием к Богу» и тем, что на кладбище захоронены воины 1812 года. Что это за человек, где похоронен? Неизвестно.

Во второй половине 19 века настоятелем Лазаревского храма был отец академика И.П. Павлова протоирей Петр Дмитриевич. Изучая архивные документы, участники поисковой экспедиции имели редкую возможность больше узнать о повседневных заботах этого незаурядного человека. В то время происходило отчуждение части кладбищенской земли для сооружения участка Московско-Казанской железной дороги. Любопытны сведения о том, как, защищая интересы Лазаревского причта, П.Д. Павлов хлопотал о том, чтобы за землю было соответствующее денежное вознаграждение.

Несомненно, поисковая работа обогащает всех тех неравнодушных людей, которые ею занимаются. Но что дальше? Как она повлияет на судьбу самого некрополя? По словам Ю.В. Орловой, все те документы, над которыми работают поисковики и топографы, лягут в общий пакет документов для городской администрации — вместе с просьбой о создании проекта благоустройства кладбища.

Хочется надеяться, что такой проект будет, его станут воплощать в жизнь, и проблема сохранения некрополя наконец-то решится. Сделать это, вероятно, будет непросто. Надо, учитывая особенности и специфику достопамятного места, сделать его эстетически привлекательным для посещения людей и в то же время сохранить его историческую ценность. Но опыт такой сложной работы, как мне рассказывали, есть, ехать за ним далеко не надо, а всего лишь — в Тулу. И медлить нельзя. Представители общественности свое дело сделали. Теперь очередь за властью.