«Комсомолка» приблизилась к раскрытию тайны немецкого смертного медальона

Рязань и Михайлов разделяет немногим более шестидесяти километров по шоссе. Всего шестьдесят километров, а настолько разные города... В ноябре-декабре 1941 года Михайлов две недели был оккупирован немецкими войсками, и эти две недели оставили слишком глубокий шрам в судьбе его жителей. Заходишь в один дом, в другой — практически каждая семья хранит память о событиях давно минувших лет.

В эти дни военная тема всплывает из тихих временных омутов. Старые истории обрастают новыми подробностями, глаза стариков вновь наполняются слезами, а мы, поколения тех, кто родился многим позже, в очередной раз тщетно силимся понять, как же можно было все это вынести и остаться людьми.

Неоднозначное немецкое «я-я»
Валентине Михайловне Жуковой в тот год исполнилось десять. Семья жила впроголодь — накануне от болезней умер отец. Мама, работавшая нянькой в михайловском детском саду, просто не могла прокормить в одиночку детей. Вода, хлеб, оладьи из гнилой картошки составляли привычный рацион. Вместе с младшей сестрой Катериной и братиком Валентином сидели на печи, когда на пороге появились немцы...

Один из них по-русски спросил, как зовут каждого из детей, и затем на свой лад повторил, улыбаясь: «Катия, Валия, Валеен-тйн...» Уставшие от бесконечных переходов, вывернутые наизнанку пробивающими насквозь лютыми морозами, но все еще статные и по-своему красивые, захватчики предложили детям шоколад и хлеб.
— Кто-то из солдат, — вспоминает Валентина Михайловна, — принес стопку дров, бросил их перед печью и многозначительно посмотрел на нашу маму. Мама вроде поняла все без слов, но все же переспросила «топить печь?» и в ответ услышала «я-я». Ну откуда мы тогда могли знать языки... Вот мама и подумала, что «он сам хочет разжечь огонь», и, в свою очередь, многозначительно отошла в сторону. Нужно было видеть, как на лице солдата росло раздражение и возмущение, а затем он взял поленья и начал нервно закладывать их в печь.

В доме Жуковых немцы решили расположиться в ночь на 7 декабря, когда войска Красной Армии были уже на подходе к цементному городу. Едва улегшихся по лавкам, их поднял леденящий сердца крик «Рус, рус!». До этого захватчики тоже появлялись в доме Жуковых, но жившая за гранью бедности семья ничем не могла их порадовать — грабили и искали коммунистов завоеватели по другим дворам. Немцы тем временем бросились к машине, стоявшей перед домом. Натужно скрипел двигатель, но мотор отказался служить верой и правдой — слишком сильный был мороз. Бегом... бегом на запад в надежде, что кто-то из товарищей подбросит до границы. Напоследок немцы подожгли гранатой машину, а стоявшие неподалеку бочки с горючим не обещали жителям дома ничего хорошего.

Тогда и мама с детьми бросилась наутек. На улице свистели пули, рвались артиллерийские снаряды. В станционном домике с полутораметровыми кирпичными стенами собралось около полусотни человек, таких же, как и Жуковы, перепуганных боем михайловцев. Наутро стрельба утихла...
— В доме немцы оставили сундук с награбленными у населения вещами — мы хоть и жили бедно, но мама к нему так и не притронулась, — заканчивает свой рассказ Валентина Михайловна, — соседи потом все разобрали.

«St.Kp.B.Pi.E.u.» — все, что осталось от немцев
Паническое бегство немцев и безоговорочная победа на данном участке фронта Красной Армии принесли не только радость освобождения, но и массу иноземных вещей-трофеев: от предметов глубоко личного характера до современной по тем меркам техники. Но вот вопрос — сохранилось ли что-то пропитанное эмоциями сорок первого до сегодняшних дней?

Так, из дома Валентины Михайловны мы отправились в гости к ценителю военной истории и хорошему другу знаменитого михайловского краеведа Юрия Бучнева Виктору Петрову.
— Не знаете, приходилось ли кому-нибудь находить именно на территории Михайловского района предметы отгремевших сражений? — поинтересовались мы у Виктора Дмитриевича.
— Находили и продолжают находить, у меня тоже есть кое-что.

Виктор Дмитриевич ушел в соседнюю комнату, а когда вернулся, принес с собой старые немецкие мотоциклетные очки, коробку из-под противогаза, немецкую каску, немецкую острую бритву и немецкий смертный медальон... Немецкий смертный медальон, не тронутый временем, будто только вчера снятый с шеи убитого солдата.

Овальный диск из алюминия (позднее немцы производили такие из цинка или стали) с информацией о группе крови, номере воинской части, личном номере — это чья-то трагическая история, история жизни и смерти. Не только красноармейцы пропадали без вести на полях сражений, многие немецкие семьи получили такие же страшные, но в то же время обнадеживающие уведомления. Спустя 72 года после тех страшных событий мы смогли совсем неожиданно приблизиться к разгадке еще одной военной тайны.

«St.Kp.B.Pi.E.u.A.B.28»... отчетливо читается на медальоне. Согласно уставу его носили на шее на шкурке длиной 80 сантиметров, правда, многие позволяли себе вольности и прятали свой военный «паспорт» в левый нагрудный карман мундира. Обратите внимание на фотографию — на верхней половине медальона два отверстия, через которые продевался шейный шнурок, на нижней половине только одно отверстие... В случае гибели солдата эта часть алюминиевой пластинки отламывалась и нанизывалась на проволоку, далее «погибшие» медальоны переправлялись в штабы дивизий, откуда, в свою очередь, рассылались похоронные извещения родным и близким.

Судя по всему, родственники солдата «St. Kp.B.Pi.E.u.A.B.28» так и не узнали всей правды...
— Этот медальон, как и еще некоторые трофейные вещи, мне передал один из местных старожилов, — продолжает рассказывать Виктор Дмитриевич. — На вопрос «откуда это у вас» ответил просто «да, вот все, что от немцев осталось». В Михайлове многие знают, что часть погибших при штурме города немецких солдат свалили в братские могилы, а затем попросту забыли об их существовании — время было такое: на западе гремели ожесточенные бои, а в небе еще появлялись вражеские самолеты. Можно предположить, что владелец данного смертного медальона и по сей день в полном забвении лежит в одном из этих захоронений. Пробовал найти какую-то информацию по интернету, но до фамилии так и не добрался...

Что ж, теперь, видимо, настала очередь «Комсомольской правды». Мы приложим максимум усилий, чтобы установить имя погибшего в Михайлове немецкого солдата и выйти на его родственников.

Прошло столько лет, но страницы михайловской военной истории так и не стали книгой — слишком много в них пустых (незаполненных) абзацев. Жаль... Мы многое упускаем из виду... А ведь Михайлов — удивительный город, город, где до сих пор служат верой и правдой (правда, немного не по назначению) колеса фирмы Continental, снятые с немецких автомобилей и бронемашин в декабре сорок первого.