Базовый элемент

— Владимир Валентинович, слово «инвестиции» очень плотно вошло в наш лексикон. Мы видим в нём спасение от всех неурядиц. Однако порой эта ситуация начинает напоминать сеанс самовнушения — нам кажется, чем чаще мы будем произносить это слово, тем быстрее польются потоки денег. Но как-то не особо срабатывает…
— Инвестиции не приходят сами собой. Их необходимо привлекать. Рязань отличает то, что инвестор сюда придёт только на существующий бизнес. Наиболее эффективный путь в нашем случае — это создание благоприятной среды для собственного рязанского бизнеса, который и приведёт внешних инвесторов. Конечно, можно упереться и развить, например, в Рязани металлургию, фармацевтическую отрасль, химическую промышленность. Только для этого нужны внутренние ресурсы — специалисты и основные средства. Самое сложное из элементов экономики — это кадры. Они трудно возобновляются. Чтобы подготовить специалиста, нужны годы: кроме колледжа, вуза, нужна специализация. Фактически, понадобится десять лет, чтобы специалист начал давать результат.

— И какая кадровая основа, с вашей точки зрения, может привлечь бизнес в Рязанской области?
— Оценивая возможности нашего региона, можно однозначно сказать, что у нас есть потенциал кадровых ресурсов в области радиоэлекторники и сельского хозяйства. Здесь мы можем быстро развиться. Но для этого необходимы технологии, которые соответствовали бы мировым стандартам, чтобы можно было производить продукцию, конкурентоспособную на международном уровне.

— Сельское хозяйство — отрасль, приоритетная для любого региона Южного и Центрального федеральных округов…
— Действительно, в области сельского хозяйства на федеральном уровне искусственно создана льготная среда для развития бизнеса. Выставлены приоритеты, удалена конкуренция, даются средства для развития именно этого направления. У нас есть агротехнологический университет, который готовит специалистов по разным направлениям. Другое дело, что у нас не самые благоприятные климатические условия. Мы относимся к регионам с рискованным земледелием. Здесь необходимо применять особенные направления развития. В советское время это было картофелеводство, молочное производство, овощеводство.

— Второе обозначенное вами направление — радиоэлектроника. Региональным отделением «Деловой России» разработан проект развития радиоэлектронного кластера в Рязанской области, на сайте отделения есть презентация этого проекта. На чём основывается ваша уверенность в успешности такого кластера?
— У нас есть вуз, который выпускает специалистов. Есть подготовка специалистов среднего звена, включая станкостроительный колледж, который сейчас присоединён к тому же радиотехническому университету, а также колледж электроники, который готовит специалистов этой сферы. Кроме того, в Рязанской области существует много крупных предприятий радиоэлектронного комплекса, которые имеют государственные заказы. Более этого, мы проводили исследование и выявили более 250 предприятий малого и среднего бизнеса, которые специализируются тоже на этом направлении. Сегодня можно говорить, что радиоэлектроника уходит в более глубокие методы переработки. Те же самые рязанские программисты. Они работают в других компаниях, проживая именно в Рязани. Многие специалисты уезжают из нашего города, в ту же столицу. А в Москве не самые удобные условия для ведения бизнеса — высокая стоимость аренды, коммунальных услуг. С точки зрения бизнеса предприятие можно было бы гораздо эффективнее организовать в Рязани.

— Есть мнение, что мы уже упустили многие моменты. Те же предприятия оборонного комплекса изготавливают отдельные детали и в меньше степени занимаются разработкой чего-то нового. Мы уже стали придатком других крупных предприятий…
— Это значит, что другим предприятиям нужна продукция Рязанской области. Для эффективности экономики нашего же региона важна глубина переработки. Даже в условиях того, что мы делаем не законченный продукт, а лишь отдельную систему. Для её производства также нужны отдельные детали, которые сейчас предприятия закупают на стороне. Почему бы не организовать производство здесь? Просто надо поставить такую задачу. Этому способствует и политика правительства России. Есть закон, что госпредприятия обязаны закупать у малого и среднего бизнеса 16% всего объёма продукции и услуг. Максимум, что закупается, это продукты питания или халаты. У нас же в Рязани высокая интеллектуальная планка трудовых ресурсов. Мы можем выпускать более технологичные изделия на предприятиях малого и среднего бизнеса. Чтобы увеличить производительность того же нефтезавода хотя бы на 2%, это должны быть многомиллиардные вложения. Чтобы повысить производительность малого предприятия в разы, таких затрат не надо. И этим следует пользоваться. Но для этого должна быть специфичная политика. Ещё одна проблема. Мы недорабатываем в области коммерциализации проектов. Сами изобретения есть. Они высокого уровня, могут придать нашей продукции уровень мировой конкуренции, но мы это не используем.

— Были бы изобретения. Мы как-то о них особо не слышим…
— Кто придумал радио: Попов или Маркони? Маркони основал компанию и получил патент в Англии передачи информации. Придумал же его Попов, только технология так и осталась в военке — для передачи информации от военного корабля на берег. Компания, которую основал Маркони, существует до сих пор. Попов же работал на благо государства. Если государству надо, чтобы создавались такие предприятия, значит этому надо уделять особое внимание.

— И всё-таки, вы прорабатываете проект радиоэлектронного кластера уже года четыре. Далеко сдвинулись?
— Это к вопросу о наполненном стакане — с одной стороны он наполовину пуст, с другой — наполовину полон. Четыре года назад мы определили метод кластеризации ключевым для экономики региона. Докладывали правительству Рязанской области. Оно не воспринимало его, предлагало нам самим реализовать проект, хотя это элемент государственной политики. Меня радует то, что мы не ошиблись. Сегодня именно этот подход прорабатывается на уровне страны. Пришёл кризис, и стало нужно переводить экономику в более эффективный настрой. Это можно сделать развитием кластера. То, что пока в Рязанской области не реализуется эффективным способом, — факт. Но решение этого недостатка в руках региона, он может его исправить. Всё начинается снизу. Даже подготовка специалистов находится в ведении региона. Посмотрите на сайте управления образования города список учреждений дополнительного образования. Их несколько десятков, но среди них только два занимаются техническим направлением. Легче всего развивать танцы, языки, рисование. Это очень хорошо для воспитания детей. Но у нас специфический регион. В 1980-1990-х годах у нас было множество кружков радиолюбителей. Их просто взяли и разогнали. Радиотехнический университет, колледжи перестали получать ребят, которые были знакомы хотя бы с азами радиоэлектроники. Сегодня проблема уже в том, что приходят ребята, которые не знают физику.

— Не может ли негативно сказаться на развитии кластера тот факт, что все предприятия оборонного комплекса в Рязани входят в концерны. Они лишены возможности принятия самостоятельных решений. Соответственно, малый и средний бизнес просто не сможет предложить что-то своё, так как окончательное решение будет приниматься не здесь…
— Это ошибочное представление. Эти концерны для решения одних и тех же технологических, научных, инновационных задач приходят в Рязань. Их заводы работают здесь. Значит, на взгляд концернов, в Рязани эти вопросы решаются наиболее эффективно и наименее затратно. И это надо использовать. Это возможности, а не проблема.

— Можно предположить, что всё-таки не только радиоэлектроника может стать центром притяжения в Рязани…
— Естественно, есть базовые предприятия, вокруг которых могли бы создаться определённые конгломераты. Например, нефтезавод.

— Нефтезавод существует давно. Если естественным образом не создалось ничего из того, о чём вы говорите, то может быть и искусственно не стоит этого делать?
— Он создавался в советские годы под определённые задачи. Это ещё не значит, что они не будут реализованы в области рыночной экономики. Уже в современной истории был совместно с финнами создан завод по очистке цистерн — СФАТ. Не так давно построен завод на площадях завода химволокна по производству специализированных масел. Возможно, есть ещё инвесторы, готовые перерабатывать нефтепродукты. Есть центр, от которого можно отталкиваться. Базовым может стать и стекольный завод. Вокруг него начинает строиться определённая инфраструктура. Но я смотрю по аналогии. К примеру, есть Борский стекольный завод. Он тоже производит флоат-стекло. Вокруг него создано более сотни предприятий, которые перерабатывают эту продукцию. Стекло перевозить накладно — получается бой и так далее. Почему не делать в Рязани стеклянные двери, окна, фасады? Существует логика, по которой такие предприятия могут развиваться именно у нас.

— По сути, речь идёт о том, чтобы правительство Рязанской области в лице министерства промышленности и других министерств полностью поменяло подход к промышленной политике. Насколько это возможно?
— Это вопрос не ко мне. Всё возможно. Более того, сегодня это необходимо. Просто этим надо заниматься, а не отвлекаться на всякие ненормальности. Если мы будем развивать не свойственные региону задачи, то будет терять время и средства. Я считаю, что это очень неэффективно. Тем более, описанные нами направления уже входят в утверждённую стратегию развития Рязанской области.