«Гипсовый соцреализм» с рязанским акцентом

Жалкие остатки старой деревянной купеческой Рязани теряют очарование на фоне агрессивной краснокирпичной застройки «девяностых». Гордые старожилы казаковской планировки на центральных улицах соседствуют с «новоделом» псевдоклассики и модерна. Чего стоит только «хайтек» по-рязански – печально знаменитое «яйцо» рядом с соборами Рязанского кремля. Однако речь сегодня пойдет не об архитектурных проблемах. Поговорим о скульптуре. Тут Рязань еще с советских времен славилась «оригинальностью» и своеобразием. Ну, взять хотя бы «главный» монумент вождя мирового пролетариата, украшающий одноименную центральную площадь любимого города. Не будем сейчас спорить об эстетических достоинствах этого широко растиражированного (практически в каждом российском областном центре есть нечто похожее) творения Матвея Манизера. Мало кто знает, что кроме художественных, есть у него и другие весьма интересные свойства.

Радиоактивный вождь

Рязанский регион считается достаточно благополучным в плане радиоактивного загрязнения. Во всяком случае, в области практически отсутствует «чернобыльский синдром» (боязнь радиации), хотя и у нас существуют определенные проблемы. Радиационной нормой для центрального региона считается 20 мкр/ч. Как утверждают специалисты, на сегодняшний день естественный фон в Рязанской области колеблется от 10 до 16 мкр. Наиболее радиоактивными у нас считаются Ряжский, Старожиловский и Шиловский районы – они в свое время попали в зону «чернобыльского загрязнения». А вот на севере региона радиационный фон традиционно ниже нормы. Что же касается самого областного центра, то в Рязани один из самых высоких показателей по радиации фиксируется на площади Ленина, и ни где-нибудь, а в районе памятника вождю мирового пролетариата. На самом деле в этом нет ничего удивительного – постамент монумента Владимиру Ульянову облицован высококачественным гранитом, а это природный источник радиоактивности. Никакой опасности для здоровья это явление не представляет – вождь хоть и «фонит», но вполне в пределах допустимой нормы.

Спорный Есенин

Если историю с радиоактивностью вождя вполне можно отнести к разряду природных аномалий, то «эпопея» создания другой скульптурной «визитки» областного центра – памятника Сергею Есенина на кремлевской набережной очень точно характеризует традиционное отношение рязанского начальства и художественной интеллигенции. Памятник на набережной должны были установить к очередной «громкой дате». Примерно за полгода до открытия знаменитого памятника автор проекта, известный советский скульптор Александр Кибальников, представил специальной комиссии рязанских партийных чиновников модель будущего монумента – в натуральную величину, но выполненную в глине. Чиновникам Есенин не понравился – черты лица грубоваты, шея слишком длинная, в общем мало похож на расхожее представление о красавчике-поэте. Скульптору был представлен список замечаний. Кибальников ознакомился и со всем согласился. Через пару месяцев вновь приехали в мастерскую ознакомиться с работой – все без изменений. И шея той же длины и черты лица «не покрасивели». Снова предъявили свои требования, и вновь Кибальников не стал спорить. Еще через два месяца ситуация полностью повторилась. К этому времени уже было необходимо отдавать модель для отливки в металле. Вновь поговорили с автором, но уже более категорично, мол – или вносишь изменения, или будут соответствующие оргвыводы.

Гипсовая скульптура считается уникальным явлением в советской художественной культуре. Особую популярность в СССР она получила в 1950-1960-е годы. Сюжеты обычно иллюстрировали советские идеалы: гордый пионер, юный мальчик с горном, спортивная девочка с мячом. Общим именем для безликой скульптуры «гипсового соцреализма», которой украшали парки культуры и отдыха, стало название «девушка с веслом».

И вновь скульптор согласился. Следующий раз чиновники приехали уже на завод, где пред ними предстал ни чуть не изменившийся бронзовый Есенин. Только тут до членов комиссии дошло, что народный художник СССР, академик Александр Кибальников просто перехитрил партийный худсовет. Возмущению не было пределов, но менять что-либо уже было поздно.

Рогатый непонятно кто

Однако отвлечемся на время от монументальной составляющей нашей рязанской действительности. На самом деле тут можно припомнить много интересного и парадоксального и, возможно, мы еще вернемся к данной теме. Однако монументы монументами, но мало кто знает, что в советские времена Рязань занимала третье место в Российской Федерации по количеству парковой скульптуры. Старожилы областного центра прекрасно помнят, как «девушка с веслом» в различных ее ипостасях в изо­билии заполняла рязанские парки и скверы.

Всем горожанам от мала до велика хорошо известна скульптурная группа неких рогатых животных напротив ресторана «Былина». А вот дать правильный ответ – кто на ней изображен, оказывается, довольно затруднительно. Если верить паспорту, приложенному к данному монументу на Саратовском заводе садово-парковых скульптур еще в советские времена, то перед нами «Семейство оленей на отдыхе». Однако даже малосведующий в биологии человек легко обнаружит у данного вида ярко выраженные «лосиные признаки». В семидесятые годы прошлого века среди студентов пединститута даже был объявлен конкурс: определить вид и пол данных животных. В жюри пригласили преподавателей биологического отделения. Однако после внимательного осмотра профессура расписалась в собственном бессилии. Если следовать не паспорту, а внешнему виду, у монумента (имеется в виду каждая особь) налицо все признаки, как мужского, так и женского пола, и принадлежность, как к лосиному, так и оленьему семейству.

Легендарная «каратистка»

Многие рязанцы хорошо помнят гипсовую скульптуру девушки в сквере рядом с торговыми рядами на площади Ленина. Горожане прозвали ее «каратистка» за характерную позу, чем-то напоминающую стойку бойцов восточных единоборств. На самом деле к карате эта дама не имела ни какого отношения. Скульптура называлась «Звездный вихрь» и первоначально на ладони у дамы располагалась металлическая модель первого спутника Земли. Правда, еще в советские времена спутник куда-то бесследно исчез, ну а уже в наше время не вписалась в обновленный интерьер площади и сама «каратистка».

Подобная печальная судьба постигла большинство парковых скульптур областного центра. Куда-то бесследно исчезли двухметровые скульптуры девушки гимнастки и рабочего сталевара, стоявшие в нишах фронтона клуба завода «Красное знамя» (ныне Дом офицеров»). Многочисленные гипсовые пионеры и молотобойцы, украшавшие Городской сад и ЦПКиО в Горроще, также буквально исчезли в неизвестном направлении в начале «девяностых».

Говорят, что всех их оптом под шумок скупил некий коллекционер – любитель советского соцарта. Кстати, сегодня, когда у нас и на Западе существует устойчивый спрос на подобного рода произведения, рязанские «девушки с веслом» стоят целое состояние. Правда, в историю со скупкой верится с трудом. Скорее всего, гипсовых «свидетелей ушедшей эпохи» просто свезли на свалку. К сожалению, подобное отношение к собственной истории в нашем городе отнюдь не новость.

Пристрастия и вкусы

Серьезно говорить сегодня о парковой скульптуре в Рязани невозможно. По сути дела ее не существует, как таковой. Те редкие представители данного жанра в его современном виде, установленные на Лыбедском бульваре и около кукольного театра, не создают общей картины и скорее являются исключением из общего правила.

– Главная беда состоит в том, что у нас не существует единой концепции эстетического образа областного центра, – считает известный рязанский скульптор Раиса Лысенина. – И дело тут не в художественных достоинствах той или иной, отдельно взятой работы. В Рязани есть вполне достойные памятники и художники, способные решать эстетические задачи оформления городского пространства. Но для этого, прежде всего, необходимо понимание значимости такого процесса. А его, к сожалению нет. Можно снисходительно и с иронией относится к советской эпохе «гипсового соцреализма», но в то время такое понимание существовало. Другой вопрос, на каком художественном уровне все это воплощалось в жизнь. Мы же вспоминаем о городской скульптуре лишь в связи с той или иной «громкой датой». И выбор мастера чаще всего зависит от вкуса и личных пристрастий очередного начальника.

Подготовил Михаил Колкер