Театральная математика Зои Беловой

Она родилась в небольшом подмосковном поселке Светогорово. Была старшей в многодетной (шестеро братьев и сестер) крестьянской семье. В день смерти отца ей исполнилось двадцать лет, а младшей сестре в то время не было и года. Два самых ярких воспоминания детства. Светлое пасхальное Воскресенье.

Строгая бабушка Устинья, держащая внучку за руку во время крестного хода. Мама, поющая в церковном хоре, и она, Зоя, внизу, смотрящая с восторгом на свою замечательную мамочку. И вновь бабушка Устинья, как бы дающая наказ: «Имей, Зоенька, Бога в душе!» И над всем — сладкий, таинственный запах ладана и восковых свечей.

…Холодный, снежный ноябрь сорок первого. Тринадцатилетняя Зоя с двоюродной сестрой Тоней, своей ровесницей, бредут с котомками и узлами по бескрайнему продуваемому полю из районного центра в родную деревню. Там собралась семья, а детям поручили забрать оставшиеся в родительском доме вещи и доставить их в Светозарово. 12 километров по заснеженному полю, перерезанному оврагами. Но вот ведь чудо — ни промозглая ноябрьская стынь, ни разыгравшийся прямо над головами воздушный бой не мешают двум девчонкам играть в разведчиц, посланных с особым заданием в тыл врага.

Любимый учитель
Во время войны среди деревенских ровесниц она ничем особенным не выделялась — полола, косила, жала, молотила тяжелым цепом. Такая работа доставалась ей в дедушкином колхозе. Не было поблажек. Голодала, уставала, недосыпала, а в душе по-прежнему ликовало заветное: «Мы победим, победим, победим». Уже тогда слушавшие ее отмечали: когда Зоя читала стихи, у людей в душе что-то переворачивалось. Потому-то и внушал ей любимый учитель Александр Николаевич Чудовский, что ей надо идти в артистки.

— Я совершенно не хотела быть артисткой, — вспоминает Зоя Васильевна. — Мой любимый учитель преподавал математику и геометрию, и, естественно, это был мой самый любимый предмет. Теоремы и формулы казались прекрасной поэзией, и разбираться в хитросплетениях математических символов не составляло ни малейшего труда — сплошное удовольствие.

Но от судьбы не уйдешь. Любимый учитель математики был еще и страстным театралом, который когда-то занимался в легендарной студии самого Евгения Вахтангова. Он создал в деревенской школе муздраманс — музыкально-драматический ансамбль. И влюбленная ученица, конечно же, поверила учителю. Она сыграла Софью в грибоедовской комедии «Горе от ума». Платье для роли Зое Беловой подарила великая Цецилия Мансурова — первая Турандот.

— Поступая в ГИТИС, я провалилась, — рассказывает Зоя Белова. — Когда ехала на экзамен, попала под дождь. Платье село, каблук отвалился, вместо волос — соломенная пакля. Я шла на сцену, а комиссия смеялась… В общем, весь текст забыла. Со слезами убежала и не солоно хлебавши приехала домой. Но Александр Николаевич Чудовский отыскал в библиотеке заметку о театральном училище МГТУ. Сам, буквально за ручку, привел к воротам училища и сказал: «Иди. Попытка не пытка».

Вот так 1945 год стал для Зои Беловой годом двойной победы — победы ее народа в Великой Отечественной войне и ее личной победы: она поступила в Московское городское театральное училище, что располагалось тогда в театре имени Маяковского. Над входом в главный зал училища висел плакат: «Театр — храм. Священнодействуй или убирайся вон». Эта фраза великого русского артиста Щепкина станет аксиомой несостоявшегося математика и будущей народной артистки.

От Подмосковья до Чечни
Рассказывая об актере, принято ограничиваться пространством сценической площадки. И это вполне объяснимо — главное в его жизни происходит именно там. Однако в данном случае хочется попробовать отойти от обычного портрета известной актрисы. Зоя Васильевна Белова в силу своего характера никогда не могла ограничиться только лишь рамками сценического существования. Словно драгоценные камни, бережно выкладывала она передо мной на стол маленькие, разных цветов и калибров, книжечки-удостоверения: депутата городского Совета, члена общества «Знание», члена облсовпрофа, делегата областной партконференции... Ордена, медали... Зоя Белова, бессменный секретарь партийной организации Рязанского драматического театра, всегда относилась к своим общественным обязанностям так же искренне и с полной отдачей, как и к своей сценической работе. Кто-то решит, что в таком увлечении общественной работой есть изрядная доля карьеризма.

Возможно, в ином случае это и могло бы иметь место. Но только не с Беловой. Для нее театр всегда был и остается прежде всего служением, миссией… И она просто не может себе представить, как бы выходила на сцену без твердых жизненных принципов, без убеждений, без того, что на казенном языке партактивов называлось «активной жизненной позицией». А сколько ей пришлось пережить из-за этих самых жизненных принципов, знает, наверное, только сама Зоя Васильевна. Театр вообще очень сложный и порой чрезвычайно жестокий организм, где профессиональная успешность далеко не всегда вызывает исключительно добрые чувства. Но ни разу Белова не позволила себе опуститься до мелочных обид. Она умела прощать и только к себе была неизменно беспощадна. В день смерти отца играла Валю Борц в «Молодой гвардии», после похорон бабушки Тани встречалась со зрителем в «Девушках с улицы Надежды». Играла в комедии «Красавец-мужчина» через день после смерти мамы. Для нее это отнюдь не геройство, а само собой разумеющееся отношение к профессии, естественное воплощение той самой «жизненной позиции».

Членом КПСС она стала в 34 года, когда поверила словам: «Такие, как Вы, нужны партии». Она всегда делала лишь то, во что верила. А, веря, вкладывала душу в любое дело, потому-то была членом обкома, членом горкома партии и секретарем партбюро театра, председателем областной культурно-шефской комиссии.

И еще одно почти детское воспоминание. Подмосковье. Военный госпиталь. Она читала раненым «Девушку и Смерть» Максима Горького — страстную песню о всепобеждающей любви. Читала и верила, что это последняя война на земле, последние ее госпитали.

А на исходе 99-го, последнего года столетия, вновь стояла перед ранеными мальчишками. Уже в Чечне. И вновь читала им, внукам ребят сороковых, «Девушку и Смерть». Такая вот театральная математика…

Семейный возок
Семья… Дети, как это обычно бывает, росли за кулисами. Дочь Ирина Розанова, известная актриса российского кинематографа, в особом представлении не нуждается. И только очень немногие близкие люди знают, как много для Ирины значит мнение мамы. Как профессионала и человека. Много лет назад Зоя Васильевна играла Марию Петровну в пьесе Александра Островского «Дикарка». А к 175-летию писателя уже Ирина Розанова сыграла эту же роль в фильме, снятом по мотивам пьесы. И это тоже математика актерской судьбы…

Сын Павел Розанов — сотрудник радиотехнического университета. Внучки Анна Павловна – столичный продюсер, Наталия Павловна — доцент, преподаватель английского языка в РГУ им. С. Есенина. Растет правнук Егор...

В 2001 году народная артистка Зоя Белова отметила свою золотую свадьбу. В наш век пронести, не бросая, общий крест жизни – уже подвиг. И когда порой опускались руки (в семье всякое бывает), вспоминались слова сына: «Вот вырастем, тогда и решайте свои вопросы». Вот выросли и сын, и дочь, внучки подросли, а семейный возок тянется и тянется, и ни отступать, ни разламывать его нет желания. Несколько поколений простой крестьянской семьи учили ее терпению, мужеству, пониманию другого человека. Великой женской мудрости жить с Богом в душе, а значит, в повседневной преданности семье и своему делу.

Время неумолимо. И сегодня блистательная молодая героиня 60-х играет роли пожилых женщин, бабушек.

— Я не играю на сцене возраст, я играю судьбы, — утверждает Зоя Васильевна. — Когда мне предложили роль бабушки в последней пьесе, я сказала: «Мне неинтересна просто бабушка. Мне интересна трагедия женщины, не сумевшей воспитать внука. Мы ответственны за наших детей».

Играть Мудрость, играть Личность можно всегда. Главное — самой не застрять в амплуа беспечной юности и изо дня в день пополнять копилку своей души и разума. И тогда годы окажутся не властны даже над такой капризной профессией, как профессия актрисы. Вот такая театральная математика…