Как рязанцы с пьянством боролись

Сегодня мы вновь возвращаемся к истории нашего края. Точнее хотим рассказать читателям о нескольких интересных, но не слишком известных фактах нашего прошлого и настоящего.

Глиняная бочкотара
Принято считать, что знаменитая скопинская керамика — это в основном декоративные изделия. Это не совсем так. Скопинские гончары неспроста считались непревзойденными мастерами своего дела. Помимо традиционных декоративных произведений из-под их рук выходило множество ныне подзабытых образцов домашней утвари. Так, для хранения воды и теста они лепили «водяные» и «пирожные» банки с широкой, до полуметра, горловиной. Для жидких продуктов — лежачие фляги с плоским туловом и коротким горлышком. Для хранения масла или керосина — «бальзамы» — высокие сосуды с узким горлышком и петлевидной ручкой. Кстати, старожилы утверждают, что свое название эти емкости получили уже в наше время, по аналогии с бутылками дефицитного «Рижского бальзама». В истории скопинской керамики есть даже упоминание о глиняном самоваре! Такое чудо изготовил легендарный гончар Михаил Оводов. Рассказывают, что на свадьбе своей дочери он угощал гостей чаем именно из такого самовара, а по завершении чаепития со словами: «На счастье!» разбил свое произведение на мелкие черепки.

Мистические подземелья
Жители Гусь-Железного уверены: самые страшные тайны скрывает усадьба графа Баташева. О таинственных подземельях здесь вам расскажет практически каждый. Кто-то в детстве видел вход в казематы, кому-то о них рассказывали дедушки и бабушки. Реальные попытки разыскать таинственные подземелья предпринимались неоднократно как специалистами-краеведами, так и любителями. Однако всякий раз успешным поискам что-то мешало. Несколько лет назад команда самодеятельных археологов вроде бы была уже близка к цели, но поиски были прекращены представителями милиции. По другой версии, исследователей остановил страх… Этот страх мистическим образом овладевает каждым, кто приближается к разгадке тайны графских подземелий. Так было и с потомками самого Баташева, и с вполне профессиональной экспедицией питерских ученых. Местные жители утверждают, что граф был близко знаком с темными силами и перед смертью наложил на свою усадьбу мистическое заклятие.

Касимовский прототип
Знаменитый роман Бориса Пастернака сегодня широко известен не только в нашей стране, но и переведен на десятки языков разных народов мира. А вот о том, что один из возможных прототипов главного героя родом из рязанского края, знают немногие. В 1919–1920-х годах будущий лауреат Нобелевской премии жил в Касимове у своего дяди Иосифа Исидоровича Кауфмана. Тихий провинциальный Касимов навсегда запомнился поэту «как надежная гавань, укрывшая от бурь Гражданской войны». Дядя поэта был известным врачом, и некоторые исследователи творчества Бориса Пастернака считают, что многие качества главного героя романа «списаны» именно с него. Прототип не прототип, но похож совершенно точно. Более того, есть некоторые косвенные данные, подтверждающие, что в это время Пастернак бывал и в самой Рязани. Во всяком случае, существует версия, что описанная в романе публичная библиотека города Юрятина очень напоминает библиотеку Всесословного собрания Рязани. Она находилась на Астраханской улице, дом 28. Сейчас там располагается детская музыкальная школа №1.

Чтобы хлеба было много
Для получения хорошего урожая в Рязанской губернии издавна были свои способы. Например, в Шацком уезде крестьяне обязательно окропляли семена святой водой не по весне, а по завершении молотьбы озимой ржи. Семена приносили в церковь в маленьких узелочках, а после окончания обряда смешивали их с остальными. Традиция святить семена сохранялась вплоть до пятидесятых годов прошлого века, когда совхозы стали расплачиваться не натуральным продуктом, а деньгами. И тем не менее еще в 1963 году сотрудники комплексной экспедиции, находясь в селе Саватьма Шацкого района, занесли в свои дорожные заметки следующую запись: «На церковный праздник Спаса Преображенного каждый житель несет рожь для освящения в церковь». Освящали не только зерно, но и мед, гречку и просо.

С вытрезвителем и без…
Борьба с «зеленым змием» у нас в Рязани, как, впрочем, и в целом по стране, традиционно ведется «не на жизнь, а на смерть». Однако об ее успешности существуют различные мнения. Взять хотя бы такой популярный в народе институт, как медицинский вытрезвитель. На сегодняшний день у нас в Рязани он практически упразднен. Некоторые специалисты считают, что напрасно. Еще в советское время в областном центре были серьезные успехи на этом фронте. Первый вытрезвитель был открыт в Рязани еще в 1940 году. Правда, было в нем всего 8 койко-мест. И уже тогда было понятно: имеющихся «мощностей» явно не хватает. Масштабная борьба за трезвый образ жизни развернулась после постановления ЦК КПСС от февраля 1958 года «Об усилении борьбы с пьянством». В мае 1959 года рязанским исполкомом было принято решение о строительстве на улице МОГЭС медвытрезвителя на 41 койко-место. В первые годы своего существования вытрезвитель работал, что называется, на «пределе возможностей». Так, в 1983 году рязанский вытрезвитель поставил своеобразный рекорд — 12 тысяч посещений в год. Автопарк вытрезвителя насчитывал 10 специализированных машин. Каждый район города обслуживали по два экипажа. При вытрезвителе функционировал и кабинет профилактики, который поддерживал связь с партийными, комсомольскими и профсоюзными организациями. Такая серьезная постановка дела давала вполне весомые результаты — достаточно сказать, что только за 1959 год рязанцы добровольно сдали в органы правопорядка 482 самогонных аппарата.

Рязанский деликатес
Знатоки кулинарной экзотики, безусловно, знают о знаменитом французском деликатесе — рагу из лягушачьих лапок. А вот о том, что подходящие экземпляры водятся в наших краях, известно очень немногим. Далеко не все виды лягушек годятся для кулинарного употребления. Можно сказать, это большая редкость. Во Франции будущий деликатес разводят на специальных фермах, и стоит он недешево. Однако и здесь рязанская фауна оказалась на высоте. Съедобная лягушка действительно водится в наших краях. Особые приметы — желто-зеленая спинка и две светло-желтые полосы на боках. Самое интересное, что «съедобная» — это вовсе не гастрономическая характеристика данного вида, а что ни на есть правильное «научное» имя. Которое она, впрочем, полностью оправдывает. «Окорочка» рязанской «лягушки съедобной» своими вкусовыми качествами вполне могут удовлетворить самых придирчивых парижских гурманов. Водится пучеглазый деликатес в районе Окского биосферного заповедника. Но сразу предупреждаем любителей поварских экспериментов — для приготовления лягушачьего рагу требуется немалый опыт и знания. Так что лучше не пытайтесь и оставьте эти изыски французским рестораторам.