Дерево незаменимо

Марина Калинина: Почему именно это направление, не совсем привычное обычному человеку, обывателю? И ведь заводу больше 100 лет, да? Вот как удалось сохранить, вообще-то, производство?
Михаил Пронин: Ну, здесь хотелось бы сказать, что в следующем году, в 2019 году, будет заводу 135 лет, то есть своеобразный юбилейный год. И завод прожил несколько, так сказать, фаз своего развития. То есть он и был эвакуирован в годы Великой Отечественной войны, то есть переезжал, и прошел мощнейший пожар в 70-х годах, завод был фактически…

Марина Калинина: Ну, то есть практически уничтожен, да?
Михаил Пронин: Да, практически уничтожен. И был с нуля отстроен. И входил в дальнейшем в систему РЖД. Вообще порядка 16 предприятий, подобных предприятий входили в систему РЖД. Это был традиционный шпалопропиточный завод. Но затем была система организации РЖД, и предприятия этого профиля приватизировались. На сегодняшний момент осталось два действующих завода. Действующий в основном один в структуре РЖД. И вот Рязанский шпалозавод традиционный, который был выведен из состава РЖД. Все остальные на сегодняшний момент или законсервированы…

Марина Калинина: А вы сейчас к РЖД не имеете отношения?
Михаил Пронин: Нет. В 2007 году была приватизация. В 2005 году завод был выведен из состава РЖД, принадлежал Росимуществу, и потом была приватизация. И предприятие на сегодняшний момент является частным коммерческим предприятием. Еще раз хотелось бы отметить, что одно из подобного рода предприятий было в составе РЖД, и одно на сегодняшний момент из существующих, которые сохранилась. Хотелось бы сказать, что, конечно, может быть, географически выглядит, что не совсем в лесном регионе, но тем не менее предприятие достаточно диверсифицировано, и поэтому дальше существует. На сегодняшний момент… С 2005 года это было только производство шпал. Где-то с 2007 года предприятие начало активно работать на рынке опор для линий электропередач и связи. И на сегодняшний момент продукция составляет где то 50 на 50%.

Марина Калинина: Вот наши зрители удивляются. У нас же эфир прямой, так что вы можете звонить и задавать свои вопросы. Вот что пишут? Люди думают, что уже давно все столбы и все шпалы делают из бетона. И как вообще такое предприятие все еще сейчас существует?
Михаил Пронин: Ну, здесь хотелось бы сказать следующее. Рынок деревянных шпал существовал, существует и будет существовать в связи с тем, что, во-первых, есть ряд ремонтов там, где есть необходимость положить именно деревянную шпалу. Потом, есть такие температуры – или это условия Крайнего Севера или условия Юга, – где бетон проявляет себя не в лучшем виде, поскольку происходит крошение бетона и так далее. Поэтому деревянная шпала – да, на сегодняшний момент ее количество несколько сокращается, но существовать она будет всегда, потому что…

Есть сегодня и разработки композитной шпалы, и за этим есть определенное будущее, но эта разработка пока, к сожалению, достаточно дорогая. Мы тоже работаем над этой тематикой, не отстаем и от рынка, и от новых требований. Но в ряде разработок существует все равно и древесно-полимерный композит, то есть древесина все равно присутствует. И, конечно же, в чистом виде древесина все равно будет существовать.

Что хотелось бы сказать насчет линий опор и электропередач? Здесь дерево практически на сегодняшний момент незаменимо, поскольку деревянная опора является более эффективной, чем железобетонная опора. Она более легка в обслуживании, более легка в строительстве и установке. И если качественно и хорошо произведена, то ее срок службы гораздо выше…

Марина Калинина: Дольше.
Михаил Пронин: …дольше, чем у бетонной. И здесь европейские страны…

Марина Калинина: Казалось бы, бетон прочнее, а вот вы говорите, что дерево долговечнее.
Михаил Пронин: Да, тем не менее это некий такой, скажем, обывательский подход. В опоре дереву пока на сегодняшний момент нет конкурентов. Опять же ведутся различные разработки композита, но пока композит за счет своих материалов для его разработки является достаточно дорогостоящим, поэтому конкуренции деревянной опоре здесь нет.

Марина Калинина: В чем специфика вот этой обработки, которой занимаетесь вы на вашем предприятии, чтобы продлить жизнь вот этой древесине, которая используется и для столбов, и для шпал?
Михаил Пронин: Здесь хотелось бы отметить следующие. Чем вообще уникально наше рязанское предприятие? Мы диверсифицированы как и в виде продукции, то есть мы на сегодняшний момент занимаемся и шпалой деревянной, и опорами для линий электропередач и связи, также мы занимаемся древесиной для строительства. Для России это…

Марина Калинина: У вас же в проекте вы же хотите дома строить.
Михаил Пронин: Да, мы начали строить дома.

Марина Калинина: А, вы уже начали даже?
Михаил Пронин: Начали строить дома, но здесь у нас чуть-чуть другой подход. В первую очередь, конечно, наше предприятие – это предприятие, которое занимается консервацией древесины. И когда мы проходили тот момент, что нам необходимо продавать и древесину для строительства, и древесину пропитанную, ну, противопожарной обработкой, мы поняли, что на сегодняшний момент культура потребления в России, к сожалению, пока еще не сложилась, поскольку это несколько… хотя не намного, но дороже.

Марина Калинина: А в чем культура потребления древесины? Что это такое?
Михаил Пронин: Понимаете, дерево в нашей стране всегда считалось несколько расходным материалом. Ну, если пришло в негодность, то можно поменять. Оно не так дорого стоило. Но на сегодняшний момент есть четкое ощущение (и государство наводит порядок на рынке древесины), что дерево – это элитный материал, дерево стоит дорого, и поэтому нужно заниматься его сохранением. То есть потребитель, чтобы приобрести его, должен понимать, как оно должно прослужить ему долго. Вот поэтому это наше направление. И здесь, переходя чуть-чуть к консервации древесины… Вот мы за счет различных видов своей продукции достаточно диверсифицированы. И второе, о чем хотелось бы сказать: мы предприятие, которое одно из немногих, и не просто в России, а в Европе, которое занимается пропиткой различными видами антисептиков.

Марина Калинина: Это ваши разработки или это общепринятые какие-то, то есть в мире то же самое делают?
Михаил Пронин: Как правило, все-таки больше специализируются на каком-то одном виде пропитки. Или это маслянистые антисептики, типа креозот, каменноугольное масло, которым много занимаются финские компании, норвежские, шведские. Европейцы в основном водорастворимыми антисептиками пропитывают. Мы диверсифицируем, мы производим пропитку как маслянистыми антисептиками… То есть это наше наследие, скажем, с тех времен, как нам достался завод. И уже новые наши виды продукции – это пропитка водорастворимыми антисептиками, причем как для промышленных нужд, что требуют энергетики и связисты, так и для гражданского рынка – это более безвредные, которые также в основном используются на европейском рынке. Это антипирены для противопожарной обработки древесины. Это в основном для строительства домов.

И неся эту культуру потребления, конечно, мы пришли к тому, что мы строим сами дома, что мы на сегодняшний момент разработали и свои проекты. И если человеку нужен качественный дом, который и не опасен, с точки зрения пожара, и более долговечен, с точки зрения пропитки водорастворимым антисептиком. Вот это наша тема, которую мы сегодня активно продвигаем, и стараемся показать и доказать на рынке, что это важно, что это нужно, что это более эффективно.

Марина Калинина: Вы сейчас сказали фразу о том, что лес сейчас дорогой. Вообще как с сырьем обстоят дела? Ведь сейчас леса-то особо нет, и если он есть, то его, наверное, сложно как-то вывезти. Вот с транспортировкой, с доставкой, с самим сырьем как дела обстоят вообще в отрасли?
Михаил Пронин: Ну, в чем еще уникальность или своеобразие, так сказать, нашего предприятия? Мы традиционно… и на сегодняшний момент продолжаем этим же заниматься. Мы – предприятие глубокой переработки древесины, то есть мы не производим лесозаготовку в лесу. И в идеале мы и не готовим заготовки уже для нашей продукции, то есть мы не проводим первичную переработку древесины. То есть мы не производим сами шпалы…

Марина Калинина: Но вы же берете древесину?
Михаил Пронин: Да, мы покупаем готовую шпалу, мы покупаем готовый брус (или мостовой, или переводной брус), мы покупаем готовую доску для домов, то есть готовый пиломатериал, и мы покупаем заготовку уже для опоры, дальше мы ее только окариваем и консервируем. Поэтому…

Марина Калинина: Но есть проблемы с закупками материалов?
Михаил Пронин: Да, с лесом, конечно, на сегодняшний момент существует ряд проблем. Хотелось бы отметить, что, конечно, на сегодня государство проводит понятную взвешенную политику в области лесных ресурсов. И на сегодня (спасибо и нашему региону, и правительству Рязанской области) первая задача, которую ставит губернатор Рязанской области, – это чтобы глубокая переработка проводилась именно в регионе, то есть чтобы лес не выходил или за пределы региона, или на экспорт, как кругляк. Поэтому как никогда на сегодня наше предприятие востребовано.

И остальные наши лесозаготовители Рязанской области заточены на сегодняшний момент именно под нас: они пилят под нас шпалу, они пилят под нас брус, они заготавливают под нас опоры, заготовки для опор. Поэтому у нас на сегодняшний момент уже в Рязанской области некое такое подобие кластера существует. Мы активно двигаемся.

И надо сказать, что это не только в нашем регионе. На сегодняшний момент мы получаем лес и из Свердловской области, и из Пермского края, и Коми, и Костромская область, и Вологодская область, Кировская область, то есть достаточно широкий диапазон. Но с каждым месяцем все больший процент древесины из Рязанской области для нас больше, потому что каждый регион начинает заниматься более глубокой переработкой у себя.

Марина Калинина: То есть они сами этим начинают заниматься. Давайте послушаем Александра, он дозвонился нам из Красноярска. Здравствуйте, Александр, вы в эфире, слушаем вас.

Зритель: Здравствуйте. У меня не столько вопрос, сколько уже созрело предложение. В городе Красноярске выпиливается очень много леса. Вот представьте себе – штабеля лежат на протяжении 10 километров вдоль дороги железной, которые уйдут в Китай. Это и в Иркутской области, и в Томской области, и в Красноярском крае. Огромные объемы уходят в Китай. Поэтому я вам искренне рекомендую или желаю развиваться и за сырьем ехать в Красноярск, в Красноярский край. Буквально сегодня услышал, что огромные объемы будут продаваться на аукционе в Ленинграде, ну, в Петербурге, поэтому, может, и вы поучаствуете в закупке именно этого сырья. Я прямо жду вас в Красноярском крае. Ну, не я лично, а, наверное, наши лесозаготовители. У нас совершенно… вернее, полностью восстановился целлюлозно-бумажный комбинат, лесоперевалочная база, которая делала как раз эту шпалу для таких предприятий. В общем, все, что я хотел сказать. Успехов вам!

Марина Калинина: Спасибо большое за ваш звонок.
Михаил Пронин: Спасибо.

Марина Калинина: Вот уже, Михаил Владимирович, конкретное предложение.
Михаил Пронин: Можно?

Марина Калинина: Да, конечно.
Михаил Пронин: Я, конечно, хотел поблагодарить, спасибо большое вам за предложение. Мы очень тесно всегда сотрудничали с Красноярским краем, и наш взор всегда в Красноярский край, как говорится, направлен. К сожалению, на сегодняшний момент… Раньше логистика позволяла покупать нам в Красноярском крае и привезти в Рязанскую область, обработать здесь лес, и это все равно было выгодно. Может, это хорошо. Я даже думаю, что с точки зрения государства это хорошо. Цена по всем регионам начинает приблизительно выравниваться. Ну, даже если она не совсем ровная, то она становится в Красноярском крае несколько дороже. Может быть, она дешевле, конечно, чем в Рязани, но дороже настолько, что при этом логистика уже не позволяет нам забрать из Красноярска.

Марина Калинина: Ну, транспортировка. Но тем не менее возьмите на заметку.
Михаил Пронин: Безусловно. Мы постоянно проводим с Красноярском переговоры. И я думаю, что… Ну, недавно совершенно мы Алтайский край еще брали, из Красноярска какие-то пробные партии регулярно у нас идут. У нас был филиал в Канске несколько лет назад, мы активно работали в Канске. И я думаю, что в перспективе мы еще поработаем и посотрудничаем. Может быть, будем открывать не просто закупку в Красноярске, а переработку. Мы растем, мы думаем, как нам выходить в другие регионы, проводим такие переговоры, конечно же. Тем более мы поставляем на Сибирь много продукции своей, в основном это опоры линий электропередач. Я думаю, что… Спасибо большое. Мы будем двигаться в эту сторону.

Марина Калинина: Еще такой вопрос. Поскольку вы поставляете вашу продукцию за рубеж, есть ли здесь какие-то проблемы, с точки зрения законодательства, каких-то деталей и так далее?
Михаил Пронин: Ну, здесь хотелось бы сказать: да, мы действительно экспортноориентированное предприятие. И наверное, до 50% продукции опор для линий электропередач и связи…

Марина Калинина: Ну, это, наверное, не только вы, но и ваши коллеги, которые тоже этим занимаются, тоже с этими проблемами сталкиваются.
Михаил Пронин: Ну, здесь хотелось бы отметить: мы сейчас, к сожалению, вынуждены были столкнуться и с таможенной проблемой (я сейчас о ней чуть скажу). Мы, наверное, все-таки по опорам для линий электропередач, наверное, ведущий экспортер вот этого вида продукции.

Марина Калинина: А в чем проблема? Просто хочется понять.
Михаил Пронин: Мы поставляем, у нас прямые контракты. Мы успешно выполнили уже два контракта на Кувейт. У нас неплохие контракты на Ливию. В настоящий момент идет серьезное обсуждение с Сирией, Йеменом, продолжение ливийского контракта, кувейтского. То есть мы в этом плане растем. В чем проблема? Дело в том, что, к сожалению, наш рынок… Все-таки в плане выручки мы не такие большие, мы малое предприятие. Да, мы являемся экспортером, но не такой большой объем в плане денег. И, может быть, где-то не совсем заметны. И наша продукция несколько лет назад еще облагалась пошлиной. Начиналось это с 75%. И, к сожалению, мы были тогда не конкурентоспособными. Финские компании, норвежские, шведские в этом плане выигрывали у нас по цене. И благодаря тому, что два года назад была обнулена пошлина, мы стали конкурентоспособными. Мы смогли достаточно большие контракты заключить, выполнить их успешно. На нас стали обращать внимание наши конкуренты из Европы, скажем, стали опасаться, потому что наш продукт достаточно качественный, эффективный.

На сегодняшний момент, к сожалению, здесь бы хотелось отметить, что, да, опять действует пошлина именно на наш продукт глубокой переработки. Хотя мы заготовку для опоры покупаем – порядка 6 тысяч за кубический метр, а продаем – до 25–30. Все остальное – это не прибыль, это зарплаты наших рабочих, это переработка, это наше сырье, материалы. То есть продукт с достаточно высокой добавленной стоимостью, глубокой переработки. Конечно, менее дешевые, ну, скажем, менее глубоко переработанные продукты вывозятся из страны беспошлинно, а наш, к сожалению, на сегодняшний момент облагается 25%.

У нас есть полное понимание (и у наших региональных властей), что это важно и нужно. Нами занимаются. Губернатор нами очень активно занимается, он проговаривает на федеральном уровне вопросы и нашего предприятия, и вообще эту тематику. Мы имеем на сегодняшний момент полное понимание и поддержку со стороны Минэкономики федерального, Минпромторга федерального. Мы в очень активном взаимодействии находимся. Несмотря на то, что мы малое, нас приглашают на ряд совещаний, нас слышат, о нас знают на всех уровнях. И на сегодняшний момент вот именно эта проблематика решается. Но тут одно желание…

Марина Калинина: Надо ждать и смотреть, что будет.
Михаил Пронин: Мы очень ждем. Документы уже находятся на сегодняшний момент, вот сейчас будут поданы, буквально на днях, в Правительство России. Мы очень ждем, что будет подписано это освобождение от пошлины, тем более мы особых препон здесь ни от кого не видим.

Марина Калинина: Чтобы дали нормально вам работать.
Михаил Пронин: И я вас уверяю, что мы займем достойное место на экспортном рынке, и нас будут уважать, нас будут ценить. И мы не подведем.

Марина Калинина: У нас буквально остается совсем немного времени, но есть у нас звонок из Самары от Дмитрия, давайте прямо коротенечко послушаем. Дмитрий, здравствуйте. Очень кратко, пожалуйста.

Зритель: Добрый день. Я бы хотел уточнить. Шпалы, столбы – это, конечно, все очень хорошо. Но в данный момент мы столкнулись с такой проблемой, что мы строим каркасные дома, и в прошлом стоил лес у нас 7,5 тысячи рублей за куб, а в данный момент он стоит 9 тысяч рублей, в этом году. И, естественно, каркасные дома уже стали просто по деньгам обычному населению очень невыгодными.

Марина Калинина: Ну понятно, да, вопрос ваш понятен. У нас прямо вообще 10 секунд. Ну да, цены растут.
Михаил Пронин: Мы ваши коллеги, мы занимаемся каркасными домами. К сожалению, каркасный сегмент из эконома переходит, да, в некий такой бизнес-минус. Мы тоже с этим… Ну, экспорт на сегодняшний момент по всем нам, закупщикам сырья, тем, кто работают на российском рынке… несколько, конечно, нас задел. Будем надеяться, что нас поддержат. И на сегодняшний момент есть программа.

Марина Калинина: Я поняла, что есть нам о чем еще поговорить, так что приходите еще раз.
Михаил Пронин: Спасибо большое.

Марина Калинина: К сожалению, время истекло. Михаил Пронин был у меня в гостях сегодня, генеральный директор компании "РИМВУД ПРО". Ну а сейчас посмотрим производственные портреты тех людей, которые работают на этом предприятии.