Хроники золотого дна

Колоритные обитатели данного «предприятия», огромное количество былей и небылиц, связанных с этим вместилищем городских отходов, экономические, правовые и социальные коллизии, которых на свалке просто пруд пруди ― все это привлекает журналистов не меньше, чем чаек, галок и ворон. Тот, кто хоть раз бывал на городской свалке, знает, сколько этих птиц слетается сюда ежедневно.

Но вместе с профессиональным опытом приходит понимание того, что полигон (именно так городская свалка называется на официальном языке) ― это не только и не столько кладезь экзотических историй, но важнейшая часть городской инфраструктуры, без нормального функционирования которой современный мегаполис просто не сможет существовать. И чем прозаичнее и рациональнее отлажена система складирования, хранения и переработки городских отходов, тем эффективнее работает предприятие. Именно предприятие, без всяких кавычек, потому что современный полигон ― это прежде всего продуманная технологическая система, где каждая «вещь» имеет свое место, свою просчитанную стоимость, и ничто не пропадает впустую.

Есть прекрасный документальный фильм о работе одной из свалок города Парижа (всего их в этом мегаполисе 9). Ни слова авторского текста, только музыка Моцарта, под которую вам показывают практически балетную грацию бесчисленных механизмов, сортирующих, пакетирующих и перерабатывающих все то, что принято считать отходами. Какие там вороны, галки и бомжи…

Серьезные молодые люди в фирменной спецодежде перед мониторами компьютеров. 10 человек управляются со сложнейшим хозяйством в несколько десятков квадратных километров, на котором расположено 4 полностью автоматизированных завода по переработке. Наверно, это преувеличение, но кажется, что даже ароматы на этом французском полигоне несколько иные.

Конечно, у нас в Рязани до такого еще далеко. И вряд ли музыка Вольфганга Амадея может быть подходящим аккомпанементом для работы нашего полигона. Скорее что-нибудь из репертуара Uriah Heep или другой группы, играющей тяжелый рок. И стоит ли этому удивляться? Полигон ― это отходы нашей жизнедеятельности. А жизнь в «стране березового ситца» пока еще далека от моцартовской легкокрылости.

Отчаяние доктора Кассиля
Не так давно мы знакомили читателей с диссертацией рязанского санитарного врача и близкого родственника известного детского писателя Льва Кассиля. В начале прошлого века Николай Кассиль написал работу, в которой попытался проанализировать санитарное состояние губернского центра. В этих строчках со старорежимными «ятями» можно почерпнуть много интересного и поучительного, в том числе и по проблеме складирования и хранения городских отходов.

«…Что касается сбора городского мусора, то здесь состояние просто катастрофическое. Река Лыбядь, протекающая через центр города, фактически превращена в городскую помойку, распространяющую зловоние. По ее берегам день ото дня растут горы мусора. Кроме того, практически у каждой мясной и бакалейной лавки есть собственные выгребные ямы, иногда даже не снабженные специальными крышками. Говорить о соблюдении каких-либо санитарных норм в данном случае просто не приходится ― городские свалки растут, как раковые опухоли. Все попытки организации единого места для вывоза отходов вне черты города наталкиваются на полное непонимание населения, предпочитающего вываливать зловонные помои прямо рядом со своими дворами.

Организация ассенизаторских обозов не дает нужного эффекта. Губернское санитарное управление неоднократно пыталось вести разъяснительные беседы с горожанами, но должного действия они не возымели».

Отчаяние доктора Кассиля можно понять… Нечто похожее, наверное, ощущали энтузиасты внедрения в Рязани системы раздельной сортировки бытовых отходов. То, что прекрасно работает во всем цивилизованном мире, у нас в Рязани оказалось совершенно невостребованным. Разделять домашний мусор на несколько пакетов? Пищевые отходы выбрасывать в один контейнер, а твердые ― в другой? Казалось бы, что может быть проще? Однако не работает… Наверное, с этого и начинаются главные «мусорные проблемы» областного центра ― именно на бытовом уровне. На уровне нежелания соблюдать элементарные санитарные правила и требования.

Сегодня речь идет о создании еще двух (два уже имеются) полигонов для складирования и переработки городского мусора. Мол, те, которые сейчас функционируют, не справляются с возросшим объемом отходов. Скорее всего, так оно и есть. Пропускная способность нынешней городской свалки ТБО составляет около 1 миллиона кубометров в год. По неофициальным данным, сегодня Рязань «вырабатывает» в два раза больше отходов. Но думается, что даже десяток новых оборудованных свалок не отучат людей от привычки вываливать мусор где придется. Видимо, причины здесь не столько экономические, сколько социокультурные.

Метастазы Агра-Пустыни
В Рязани существует две санкционированные свалки. Первая ― свалка твердых бытовых отходов в районе поселка Южный площадью 40 гектаров. Кстати, она уникальна ― это чуть ли не единственная в России свалка, находящаяся в черте города. Вторая ― это полигон опасных отходов предприятий Рязани. Она расположена напротив городской. Других санкционированных свалок в Рязани нет. Что же касается неофициальных мест складирования мусора, то перечислить их практически невозможно.

Только в прошлом году власти бодро рапортовали, что им удалось ликвидировать 37 несанкционированных мест складирования ТБО, в том числе и печально известную свалку в районе Агра-Пустыни. Правда, подобные победные реляции публикуются практически ежегодно, и на реальное положение дел это мало влияет. Стихийные свалки разрастаются, как раковые опухоли, и на месте одного ликвидированного полигона в скором времени возникает два новых.

Причем что и как на них хранится, сказать сложно. На «знаменитую» свалку в Агра-Пустыни свозили отходы из 15 сельских поселений, расположенных к северу от Рязани. Все началось в 1993 году, когда на этой территории была разрешена временная (сроком на один год) свалка ТБО. Но у нас в России, как известно, нет ничего более постоянного, чем что-то временное. В 2009 году объем отходов, вывезенных на свалку в Агра-Пустыни, уже мог всерьез конкурировать с официальным городским полигоном около поселка Южный. Везли со всей Рязани.

Резон простой: это намного дешевле (всего 200 рублей за машину), чем отвозить мусор на городскую свалку и платить за это 1,5 тысячи рублей. К тому же никто не интересуется, что ты везешь и насколько это соответствует санитарным нормам. Так стоит ли удивляться тому, что на несанкционированных свалках периодически обнаруживаются отработанные ртутные лампы и прочие материалы, подлежащие захоронению строго на специально оборудованных полигонах?

«Мусорный вопрос»
Но вернемся на официальный полигон. Рязанская городская свалка была организована в 1957 году. Место было выбрано чрезвычайно удачно ― бывший глиняный карьер. Глина обладает очень низким уровнем фильтрации, и в почву и тем более в подземные воды ничего не уходит. Если создавать свалку с нуля, то необходимо рыть котлован, укладывать пласт глины. Здесь все это уже было. Кроме того, место находилось на очень удобном расстоянии от города: с одной стороны, свалка была достаточно удалена, с другой стороны, мусоровозам не нужно ездить за тридевять земель. По своим «паспортным данным» рязанский полигон ― один из долгожителей, и санитарные нормы разрешают ему работать до 2025-го года. В настоящее время высота мусорного террикона составляет около 15 метров.

С 2000 года полигон находится под управлением компании «Региональные инвестиции». Согласно заключенному договору фирма за свой счет ведет на свалке все работы, а взамен получает право перерабатывать отходы и взимать плату с организаций за захоронение мусора. По словам руководителя компании Олега Шишова, за 11 лет работы город не затратил на содержание свалки ни копейки.

Все те, кто берется за комплексное решение «мусорного вопроса», сталкиваются с целым клубком проблем.

Проблема первая ― утилизация. Например, в Японии все бытовые отходы полностью перерабатываются. В США и странах Евросоюза часть ТБО перерабатывается, а часть сжигается на специально оборудованных предприятиях. Тамошние экологи утверждают, что даже при самой тщательной фильтрации это все равно наносит существенный вред окружающей среде. В России ТБО «захораниваются».

Что конкретно означает этот мрачноватый термин, понять сложно. Отходы просто закапываются в грунт, предварительно рекультивируются или складируются на неопределенный срок? На самом деле единого способа не существует. Каждое предприятие в каждом конкретном случае принимает соответствующее решение, исходя из вредности отходов и санитарных норм. Думаю, что и экономическая составляющая здесь играет немаловажную роль. Согласитесь, везти ТБО для захоронения на специализированный полигон в Подмосковье затратно, гораздо выгоднее складировать его на месте.

Проблема вторая ― переработка. Городскую свалку принято называть золотым дном. Однако мало кто знает, что выудить даже не слишком большую прибыль с этого золотого дна не так-то просто. Для качественной переработки отходы должны быть отсортированы еще на начальном этапе. Металл, стекло, пластик, бумага, текстиль ― все должно поставляться на переработку и утилизацию раздельно. Но на начальной стадии мусор должен сортироваться самими гражданами. А с этим, как вы уже поняли, у нас в Рязани большие проблемы еще со времен доктора Кассиля.

Есть еще один немаловажный аспект «мусорного вопроса», составляющий особую рязанскую специфику. Безусловно, нельзя утверждать, что сегодня рязанская городская свалка работает идеально. Более того, у нее немало нерешенных и весьма острых проблем. Однако по сравнению с 90-ми годами прошлого века, когда территория полигона была поделена между тремя бандитскими группировками, а рядом со свалкой существовал целый палаточный городок бомжей, ситуация существенно изменилась. Тем не менее у городских депутатов периодически возникают идеи вернуть золотое дно в муниципальные руки.

Вызвано это, скорее всего, политической конъюнктурой, а не соображениями экономического характера. По экспертным оценкам, если свалка будет находиться в муниципальной собственности, только экологические платежи из городского бюджета составят 270 миллионов рублей в год. Откуда появятся данные средства, непонятно. Хотя, повторюсь, экономические расчеты вряд ли кого-то интересуют. Некоторым борцам за народное счастье личные политические амбиции гораздо важнее.

Мнение
Александр Рольгейзер, депутат Рязанской областной Думы, председатель комитета по экологии и природопользованию:
― На мой взгляд, когда речь идет об экологической безопасности того или иного производства, важно использовать проверенные экспертные материалы, а не разного рода «страшилки». Особенно у нас в России. Да, действительно, и в Европе строительство и работа предприятий по переработке отходов вызывают у общественности и экологов массу нареканий. Но ведь вот в чем парадокс: в благополучной Швеции, где о природе и окружающей среде заботятся никак не меньше нашего, подобные предприятия создаются и успешно функционируют.

А у нас в Рязанской области, где современная переработка отходов является насущной необходимостью, «пробить» подобный проект чрезвычайно сложно. Создается впечатление, что мы сидим на куче мусора и в то же время громче всех в мире кричим о сохранении родной природы. У некоторых граждан само понятие переработки отходов вызывает исключительно негативные ассоциации. Согласитесь, такая ситуация не может считаться нормальной. Хотя, например, в нашем регионе такого рода предприятия могли бы приносить не только ощутимый доход, но и обеспечить новые рабочие места.

Конечно, вопрос складирования и переработки ТБО очень непростой и должен всесторонне прорабатываться. Только решения здесь должны приниматься профессионалами.

Олег Шишов, директор компании «Региональные инвестиции»:
― Я всю жизнь прожил в поселке Южный, и что такое городская свалка, знал не понаслышке. Сама идея создать в нашем городе предприятие, занимающееся цивилизованным бизнесом по переработке отходов, возникла в 1999 году после того, как я прошел обучение в бизнес-школе Open University.

Стало по-настоящему обидно: почему во всем мире можно честно зарабатывать на утилизации и переработке ТБО, а у нас это по-прежнему связано с огромными сложностями? Захотелось доказать, что ситуацию можно изменить. Думаю, что в какой-то мере нам это удалось. Во всяком случае, город сегодня не затрачивает на переработку и складирование мусора бюджетные средства. Конечно, всех проблем не решили, да это и вряд ли возможно, но главное ― нам удалось организовать современное производство, а это при нынешних реалиях уже немало. Мы полностью исключили из жизни городской свалки криминальную составляющую.

Что же касается проблемы несанкционированных свалок, то ее можно решить только системными усилиями, и не только административного, но и разъяснительного характера. Главное, чтобы не было кампанейщины. Ведь вопрос в том, чтобы наконец-то сделать наш город по-настоящему привлекательным, а не составить очередной победный рапорт.