Сражался за Родину

Поэт, писатель, публицист, актёр, сценарист, лауреат Государственной премии СССР, командор чилийского ордена Освободителя Бернардо О’Хиггинса, почётный член Испанской и Американской академий, профессор Питсбургского университета и университета Санто-Доминго, его именем названа малая планета Солнечной системы, на его стихи Дмитрий Шостакович написал свою знаменитую «13 симфонию», он отказался от получения ордена Дружбы в знак протеста против войны в Чечне — титулы и заслуги Евгения Евтушенко можно перечислять до бесконечности. На творческой встрече с рязанскими библиотекарями Евгений Александрович прочитал свои новые стихи, посетовал о стране высокой культуры и рассказал об открытии музея имени себя.

О меценатстве
— Сейчас я работаю над антологией, посвящённой десяти векам русской поэзии, она выйдет в издательстве «Русский мир» в пяти томах по тысяче страниц в каждом. Издание будет такого же масштаба, как составленная мною ранее антология «Строфы века», в которой мне удалось реабилитировать лучших поэтов белой иммиграции. Новой работой я занимался с огромной радостью. Я надеюсь, что она будет востребована читателями, но так как книги будут очень дорогими и для многих малодоступными, то мне удалось договориться с министром образования Андреем Фурсенко о том, что половина тиража новой антологии поступит в дар от меня школьным и университетским библиотекам России.

О музее имени себя
17 июля под Москвой, в Переделкино, будет открыт музей Евтушенко. Я попросту отрезал кусок своей дачной земли, и построил там дом. За свою жизнь я был в 96 странах, везде читал стихи, встречался с известными людьми, знаменитыми художниками, Пикассо, Шагалом, многие их них дарили мне картины. И вот это моё собрание картин, наряду с произведениями русских художников — Шемякина, Эрнста Неизвестного, вместе с тремьюстами моими фотографиями, которые объехали 20 стран в составе персональных выставок — и войдёт в основу экспозиций. Будет там и литература, и автографы моих друзей, например, Пастернака, с которым мы переписывались. Ещё там будет подарок от моих американских товарищей, которые презентовали мне главную реликвию их семьи. Они дружили с Маком Твеном, и он завещал им свою вишнёвую трость. Оказывается, Твен, этот гигант литературы, был очень маленького роста. А новые хозяева подарили мне её за одно их моих стихотворений. Там будет много чего интересного, так что, когда будете в Переделкино, а Рязань от него совсем недалеко, заезжайте! Буквально завтра, ещё до официального открытия, я принимаю там первых иностранных гостей. Я преподаю в Оклахоме, и ко мне в гости едут пятнадцать оклахомских студентов со своими учителями. Они и станут первыми посетителями музея. Я хочу всё отдать своей Родине, которая воспитала меня. Хочу, чтобы у нас выросло новое, культурное поколение, понимающее цену книги, цену искусства. Заботящееся не только о деньгах, но понимающее в первую очередь цену человеческой совести.

О культуре
У меня не бывает отпуска. 1 мая, приняв у своих американских студентов экзамены, я прилетел в Россию. И вот с тех пор я побывал уже в двадцати городах нашей родины, читая стихи. Оказывается, читал там, где ни разу не ступала нога поэта! Причём я был потрясён, что никогда, за всю историю Астрахани, где есть замечательный музей Хлебникова, происходящего из этих мест, замечательный музей Кустодиева, никогда не выступал ни сам Хлебников, ни какой другой русский поэт национальной величины. Мало того, меня поразил Ростов! Михаил Шолохов, конечно, великий писатель, чьё имя на его родине практически закрыло собой все остальные. Но последний известный поэт, который выступал там до меня, был Сергей Есенин! Да что там: в Туле, которая совсем рядом с Москвой, последним поэтом был Симонов, который выступал там после освобождения Тулы! Вы представляете, какая ситуация образовалась у нас сейчас? В Ижевске, центре нашей индустрии, никогда не было ноги ни одного поэта! Мне очень хотелось побывать в Березняках, потому что давно, ещё в самом начале Перестройки, был очень грустный фильм Говорухина «Россия, которую мы потеряли». Там показывали, как люди буквально дрались во время лимитированной продажи спиртного (мера, кстати, неверная, так как в первую очередь повышает количество «палёнки»). Так вот, когда я доехал до этого города, оказалось, что там тоже никогда не было ни одного приезжего поэта национального уровня! И мне подумалось, что в России немало медвежьих углов. Но ведь и мы сами порой занимаемся производством этих самых медвежьих углов! А этого не должно быть в стране такой великой культуры, как Россия.

О возрасте
Помнится, несколько дней подряд я работал по 20 часов. И вот, наконец, я закончил работу, нужно было как-то прийти в себя. И вдруг вижу на перекидном календаре — «18 июля, день рождения известного русского поэта Евгения Евтушенко. Ему исполняется 75 лет». Это было, к сожалению, два года тому назад. Вы никому не рассказывайте. И я подумал, ведь это неплохо, что я не заметил приближения даты. Наверное, так и стоит поступать с годами, быть занятым нужным и увлекательным делом, тогда их и не замечаешь. И вот тогда я написал себе такое стихотворение:

Я ещё не налюбился,
Я всех женщин не добился,
но в осколки не разбился, —
склейка поздняя смешна.
Перелюбленность опасна.
Недолюбленность прекрасна.
А залюбленность страшна.

О войне
В этом году я получил приглашение, которое мне не могло присниться в самом лучшем сне — меня пригласили молодые немцы отпраздновать вместе с ними победу над гитлеровской Германией у них на родине. В Германии есть ассоциация молодёжи, которая борется против малейшей попытки кого-либо приукрасить преступления Гитлера против человечества, в том числе и германского народа. Ведь в те годы было уничтожено немало и самих немцев. Помню, как в 1941 году на Москву была сброшена бомба, и мы, хотя это было запрещено, полезли смотреть, как её будут обезвреживать. И вот, когда её вскрыли, посреди песка была табличка с нарисованным кулаком и надписью «РотФронт» — из отделения сопротивления диктатуре Гитлера. Война оставила в России множество инвалидов, многие из них лишились ног, а производство протезов было мизерным. Инвалиды войны, герои, спасители Отечества делали себе маленькие деревянные платформочки, ставили их на подшипники, брали в руки что-то похожее на деревянные утюги и, отталкиваясь ими, получали возможность передвигаться. Это была ужасная и потрясающая картина. Потом страну начали немножко приоткрывать для туризма, сочли, что инвалиды выглядят неэстетично и — это было невероятно жестоко — вместо того, чтобы дать им нормальные протезы, начали высылать на остров Валаам, куда-нибудь подальше, с глаз долой, делать вид, что они не существуют. С войны прошло уже 9 лет. В 1954 году немецкая сборная по футболу, ошеломив весь спортивный мир, стала чемпионом мира. Во главе её стоял блестящий полузащитник Фриц Вальтер, который два года провёл в русском плену. И ещё пара игроков немецкой команды провела в нашем плену по три года. И был объявлен товарищеский матч между командой из Германии и нашими футболистами, после которого должны были состояться первые официальные переговоры о статусе Германии: Хрущёв должен был встретиться с канцлером ФРГ Аденауэром. Им предстояло решить, как будет выглядеть притирка наших народов после такого количества крови. Я стоял две ночи, достал билеты, позвал своего друга поэта, фронтовика, Евгения Винокурова. И вот что мы увидели. Когда считалось, что инвалидов в Москве нет, оказалось, что их великое множество. Не сотни, а тысячи, они катили на стадион «Динамо», начистив до блеска мелом свои ордена, одев свои стиранные гимнастёрки с картонками на груди «Смерть фрицам», «Отомстим за Сталинград». И пылали их глаза ненавистью, и кто их мог в этом обвинить? Их, конечно, пропускали вдовы, которые стояли на контроле, несмотря на то, что у них не было билетов. Страшно было. Инвалидов было тысяч десять-пятнадцать, они заполонили весь стадион. Меня этот матч сделал человеком, который в самые тяжёлые моменты интернациональных конфликтов продолжает верить в то, что всё-таки в каждом народе может сыграть разум, и он победит всё то накопленное зло, которые устраивают политики, сталкивая разные народы друг с другом.