Оптимизм Геннадия Меркулова

В 2005-2007 годах наш герой занимал должность советника губернатора Рязанской области по развитию Рязани, и во многом благодаря его содействию в городе был осуществлён масштабный инвестиционный проект — строительство и ввод в эксплуатацию самого крупного в Европе стекольного завода «Гардиан Стекло».

Не так давно этот успешный хозяйственник был награждён почётным знаком «За заслуги перед Рязанской областью». Сейчас ему 70. Он полон сил и энергии и не оставляет общественной жизни, являясь членом градостроительного и художественного Советов Рязани, членом ЦС ВООПИК, членом-корреспондентом инженерной академии и академии по экологии. Сегодняшний гость «Нерабочего настроения» — Геннадий Константинович Меркулов.

Один руководитель на всю семью
— Когда закончилась Великая Отечественная война, Вам было 5 лет. Чем запомнилось военное детство?
— Оно мне запомнилось постоянным голодом, тем, что ели лепёшки из мёрзлой картошки, жмых. Стояли по ночам в очередях, чтобы получить кусочек горбушки.
Помню, как мать мне принесла плошку лапши по-флотски, с консервами. До сих пор я чувствую этот вкус и вижу эту тарелку!

Мне приходилось нянчиться с младшими братом и сестрой. Но находилось время и для детских игр. В Златоусте много рек, озёр, прекрасный лес. Помню, как мы с ребятами сплавлялись на плотах... Содержательное детство было. У меня осталась в памяти такая картина: весна, мне лет 10-12, вместе с отцом мы идём к Уреньге (горный хребет на Южном Урале, в Челябинской области — прим. ред.) и начинаем копать землю — фактически каменистую глыбу, щебёнку — под картошку. Лопату тычешь, а лопата не идёт — ужасный труд. Тем не менее, мы каждый год высаживали картофель, получали урожай, конечно, не как здесь, но этим жили. С тех пор картошка для меня — это способ существования, необходимость.

— Ваши младшие брат и сестра тоже занимали руководящие должности?
— Нет. У нас очень скромная, рабочая семья. У меня было 11 дядьёв и двенадцатая — тётка. Все, в том числе и мои родители, были люди рабочие. Все они трудились на заводе имени Ленина и имели различные рабочие специальности. Только старший брат отца, мой дядька Михаил Иванович, был начальником цеха. И мой брат тоже рабочий. Сестра (она сейчас на пенсии) работала и в сфере ЖКХ, и в адвокатуре. Так что руководителей, кроме меня, нет (смеётся). И среди племянников, близких родственников нет тех, кто добился высоких должностей.

— В Златоусте давно были?
— У меня там живёт мама, ей 92 года, и по мере возможности я стараюсь ездить в Златоуст. Естественно, встречаюсь со всеми родственниками и друзьями.

— Город сильно изменился со времён Вашего детства?
— Сильно. На том месте, где мы выращивали картошку, где с отцом собирали грибы (жёлтые, мохнатые, красивые, так называемые сырые грузди), сейчас стоят жилые комплексы. Город как-то сдвинулся в лесную сторону, к заводскому пруду. Он стал лучше с точки зрения жилья, застройки, но с точки зрения экономической ситуации Златоуст переживает не лучшие времена. Я туда приезжаю — и сердце кровью обливается. Здесь живёт такой хороший, трудолюбивый народ, а работы нет, заводы стоят.

Квартирные скитания
— Геннадий Константинович, Вы приехали в Рязань в 1975 году. Помните свои первые впечатления от города?
— Конечно, помню. Дело в том, что я собирался осесть в другом городе — в Саранске, мне предложили быть директором литейного завода. А потом я заглянул к друзьям в Рязань, и мне понравилось, что это, во-первых, зелёный город, во-вторых, он не давит высотой, суженными проходами. Меня впечатлило то, что город очень близок к лесу, к реке. И тогда, и сейчас мне нравится вместе с семьёй собирать грибы и ягоды — летний сезон у нас очень насыщен.

— Город менялся на Ваших глазах — в частности, несколько новых микрорайонов выросли в конце 70-х – начале 80-х годов. А есть ли какие-то перемены, которые Вам не нравятся?
— Не то чтобы не нравятся… Положим, в годы работы после Надежды Николаевны Чумаковой председателем исполкома Рязанского городского Совета народных депутатов (1986 – 1989 гг. — прим. ред.) мы планировали серьёзное развитие города в части обеспечения инженерной инфраструктурой, в том числе должны были быть отработаны транспортные потоки, выполнены соответствующие объезды, развязки и так далее. Предполагалось проложить автостраду на улицу Высоковольтную, тем самым разгрузить Первомайский проспект, улицу Ленина — для этого мы снесли 28 домов на 2-й Железнодорожной улице. В настоящее время всё это место застроено гаражами.
То, что сейчас в городе постоянные пробки, говорит о том, что мы опоздали с реализацией всех наработок.

Но я удовлетворен тем, что реализовалось в конечном итоге строительство канализационного коллектора: за этот проект практически всю мою деятельность в городе я подвергался большой критике, особенно в период, когда себя громко позиционировали «зелёные». Но жизнь всё расставила на свои места. К сожалению, этот проект реализовался не так быстро и не теми темпами, которыми нужно было. И поэтому город в прежние годы хлебнул достаточно грязи, и Трубеж окончательно загрязнили.

Колоссально в плане застройки за эти годы развились некоторые микрорайоны, особенно Песочня. Когда мы приехали в Рязань, здесь только отстраивали зиловский микрорайон, а после этого дальше ещё 4 микрорайона ушли в сторону Дядьково. Сейчас здесь надо много заниматься вопросами градостроительства: ещё есть недоработки в плане озеленения, обеспечения нормальных условий жизни людей. Считаю, что точечная застройка в центральной части города вызывает много справедливой критики. И мне зачастую не нравятся многие здания. Этот негативный момент удаётся минимизировать за счёт доработок проектов на градостроительных советах.

— Когда Вы приехали в Рязань, Вам предоставили квартиру?
— У нас здесь, в Рязани, так сложно получилось с жильём! Сначала около полугода мы жили у друзей в совершенно стеснённых условиях: две семьи в 2-комнатной квартире. Потом мне дали место в общежитии на улице Советской Армии, потом там же, на Советской Армии, мы получили квартиру в общежитии малосемейного типа, потом уже дали нам квартиру, тоже на улице Советской Армии. Так что пошагали мы тут по квартирам… Одно время жили на Горького, и в районе улицы Грибоедова. Но так получилось, что сейчас живём в своём доме в Солотче.

— То есть, как только представилась возможность, Вы сделали выбор в пользу загородной жизни?
— Понимаете, у меня такие предпочтения: хочется заниматься с землёй, что-то построить, да и лес рядом. Жить за городом очень удобно: рядом лес, зимой хожу на лыжах, летом слежу за подворьем... Это и здоровье, и активный образ жизни.

Загородный быт собственными руками
— Насколько я знаю, Вы очень многое умеете делать своими руками. Продолжаете заниматься резьбой по дереву, отделкой интерьера?
— Продолжаю. Но сейчас время несколько изменилось. Когда я работал в Москве в ВНИИ ЛИТМАШ (в 1989 – 1991 гг. Г. К. Меркулов был генеральным директором НПО ВНИИ литейного машиностроения Минстанкопрома СССР — прим. ред.), это очень крупное объединение, у меня было в ведении 12 заводов и 5 научно-исследовательских институтов, — несмотря на загруженность, вечера были свободными. И я позволял себе делать разные поделки: из дерева, кожи, камня.

А сейчас подворье и дом занимают почти всё время: приходится копать, сажать, полоть, поливать, подбивать, ремонтировать... А поскольку я всё делаю только своими руками и вообще по жизни не могу привлекать чужой труд, основное время уходит на эту работу, и времени на поделки остаётся значительно меньше.Да, я сейчас отошёл от мелкой ручной работы, но ушёл в более крупное представление своих эстетических интересов: все интерьеры, все изменения по подворью — домикам, гаражу, организации участка — я продумываю, просчитываю и затем воплощаю сам, чтобы было красиво, интересно, нравилось людям и мне самому.

— Жена участвует в воплощении Ваших планов?
— Да. Кроме того, она у меня большой критик (смеётся): ей всё хочется переделать, доработать, изменить. Стараемся всё делать вместе. У меня ещё колоссальные планы: я не закончил озерцо на подворье с соответствующей горкой, перголу, детский городок. Есть ещё, чем позаниматься… Землёй в основном я занимаюсь, а жена — растениями. На моём попечении картофель, помидоры, огурцы. Помидоров я выращиваю достаточно, солений для нашей большой семьи хватает на всю зиму. Остальные овощи и цветы — забота супруги. Правда, и в цветах у меня есть предпочтения — розами занимаюсь только я.

Сыновья далеки от политики
— Дети пошли по Вашим стопам?
— Надо признать, мои ребята в хорошем понимании скромные, без пафоса, без хвастовства. Старший сын Андрей вообще не приемлет никакой политики, он не публичный человек. Младший сын Олег очень общительный, активный, есть определенные амбиции, но не политического плана. Так что сыновья по моим стопам не пошли. Да и у меня есть определённое предубеждение к политике, почему я и шёл всегда по хозяйственной стезе, и горисполком в подавляющем большинстве — это хозяйственная деятельность, ответственность за нормальную жизнедеятельность горожан. А чисто политическая составляющая — мне это неинтересно.

— Как нужно воспитывать сыновей, чтобы они выросли хорошими ребятами?
— Прежде всего — собственным примером. Мы всегда вели активный семейный образ жизни. Например, когда уже перебрались в Рязань, каждое лето ездили все вместе на Кавказ, в Крым, объездили всё побережье. Зачастую мы путешествовали не одной машиной, а двумя-тремя, несколькими семьями. В средней полосе всё объездили: посетили Золотое кольцо, соседние города… И вот это общение подталкивало их к тому, что нужно что-то самим делать, нужно участвовать, что должна быть ответственность и так далее. Это прямое общение, я так понимаю, закладывало у них определённые основы понимания жизни, расстановки приоритетов.

Так, Андрей ещё маленьким пристрастился к природе, рыбалке. Мы очень хорошо освоили Дальний Восток — я же 12 лет работал в Хабаровске. У нас был круиз по землям Дальнего Востока: ночью плыли на теплоходе по морям, а днём ходили. Мы были и на Камчатке, и на Сахалине, на Курильских островах, и в Магадане… Это была впечатляющая поездка. Сказать, что я их как-то активно позиционировал в жизни и направлял — такого догматизма и авторитаризма не было. Безусловно, я как-то помогал, когда они учились и потом начинали работать, но в основном сыновья знали — надо самим добиваться, самим вкалывать.

Нельзя опускать руки
— Если бы можно было вернуть то время, когда Вы были главой администрации, что бы Вы изменили?
— 94-96-й год? Это было ужасное время, революционное. Мы ещё до сих пор окончательно не можем его осознать. У меня осталось впечатление: во-первых, сплошные новации, во-вторых, проблемы, в-третьих, очень малые возможности. Федеральные структуры не были сформированы, они не работали, муниципальную власть только-только начали создавать, как и власть региональную. То есть отсутствовали все ветви власти, их надо было организовывать, сформировать, нужно было организовать работу так, чтобы они эффективно функционировали. В это же время формировались органы представительной власти.

Сегодня совершенно иные источники и объёмы финансирования, другие возможности. Я просто радуюсь, что пришло такое время, когда можно реализовывать очень серьёзные, мощные проекты. А тогда действительно было время выживания, и каждый насущный день диктовал проблемы, которые требовали решения не завтра-послезавтра, а сегодня.
Посевная. Солярки нет. Звоню на нефтезавод: говорю, дайте солярку. Мне отвечают отказом, так как Тюмень не качает нефть. Еду к Черномырдину, упрашиваю дать квоту, которую отдаю Тюмени, прошу правительство проконтролировать, чтобы Тюмень качнула сюда нефть, нефтезавод перерабатывает, делает солярку, я эту солярку отдаю. И так по многим вопросам повседневной жизни.

— Это что-то из области фантастики…
— Тогда всё было разрушено. Непонятно, откуда брать зарплаты людям, налаживать соцобеспечение. Надо было выстроить отношения с Минфином — а у них тоже были мизерные возможности.

— Есть какие-то слова, которые поддерживают Вас в трудной ситуации?
— Кузьма Прутков когда-то сказал: «Нельзя объять необъятное». Это выражение, во-первых, оптимистичное — нельзя опускать руки, а во-вторых, последовательное — надо развиваться. В жизни много интересного, нужно это видеть, понимать, чувствовать. И радоваться жизни, каждой её минуте.

Ольга Заздравных