Как живет сирота рязанская?

«По приютам я с детства скитался…»
— Не про ваших эта песня? — спросила я как-то у Александра Канунникова, который шесть лет назад возглавлял управление образования Рязанской области, а сейчас — агротехникум в селе Пощупово под Рязанью. Из ста его учащихся 29 — сироты, которые пришли из интернатских учреждений, детдомов.

— Про наших такими словами я бы не сказал. Они не скитаются. Государство обеспечивает всем необходимым. Хотя по сюжету фильма «Республика ШКИД» там дети умные были, талантливые, порой из дворянских семей с классическим воспитанием, а у нас разные, — сказал он.

Уникальные, талантливые, сверхспособные дети, как правило, бывают в крепких хороших семьях. Родительский пример подталкивает идти по их стопам или находить свою дорогу, порой превосходящую заслуги предков.

Время доказывает и другое. Николай Плетнев, воспитанник детских домов Рязанской области, 25 лет работает директором Рязанского Дворца молодежи. Видел и пережил многое — и хорошее, и плохое. Только на 55-м году жизни стал вспоминать вслух о годах, проведенных в приюте. Сейчас он член правления регионального отделения Российского детского фонда, занесен на областную Доску Почета, обладатель многочисленных званий и наград. Александр Евстифеев, глава Союза воспитанников детских домов, ребенком испытал мытарства в послевоенном Сталинграде, сменил несколько приютов и волей случая попал в приемную семью, проработал сорок лет в системе газового хозяйства, тридцать из них — директором «Рязаньгоргаз».

Как из детей, «скитающихся по приютам, не имея родного угла», вырастают успешные люди? Как создать сиротам равные условия жизни с детьми из полноценных семей? Кто это делает сегодня?

Дом детства
Денис, бывший воспитатель Солотчинской школы-интерната, что под Рязанью, чтобы усмирить четырнадцатилетних шалопаев, перед сном предложил им как бы поговорить с невидимыми собеседниками. Первый вопрос, который задал один из мальчиков, был такой: «Любила ли меня когда-нибудь моя мама?» Сеанс Денис продолжать не стал, а через некоторое время уволился — не смог выдержать психологического напряжения.

Дети из детских домов — контингент особый и сложный. Жизнь в иждивенческой среде — один из больших минусов таких учреждений. С детства, привыкнув жить на всем готовом, они выходят из стен детдома неприспособленными и эгоистичными, мол, им все обязаны за сиротское детство. И зачастую по своей наивности лишаются полученного от государства жилья, пополняют тюремные камеры, оказываются не способными иметь крепкие семьи, и их дети тоже порой пополняют приюты.

С середины 90-х мы начали создавать «семьи» в рамках детских учреждений в Рыбном, в Солотче, в них собирали детей разного возраста, начиная с детсадовского. Это позволяло им жить почти в семейных условиях: игровая комната, комната для занятий, спальня, кухня. Сами могли себе что-то приготовить, постирать. Над каждой семьей шефствовали предприятия, организации, учреждения.

Сложно, но можно
В Рыбновской школе-интернате для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, создаются все условия, чтобы детям жилось не хуже, чем дома, и они могли бы в дальнейшем не чувствовать себя «чужими на празднике жизни». Немало выпускников поступает в вузы Москвы и Рязани. Света Смурник, например, закончила Рязанскую академию права и управления с красным дипломом, мастер спорта. А до 10 класса она убегала к маме, лишенной родительских прав, и ее разыскивали всем интернатом. Соня Скачкова — победительница конкурсов юных художников. У нее даже была организована персональная выставка в Рязани. А в старших классах у девочки проснулся интерес к парикмахерскому искусству. Такие прически подружкам делала, даже взрослые к ней обращались. В интернате организовали под нее группу из девяти девочек, которых обучают профессиональные мастера.

— Вы на каком месте среди школ-интернатов? — спросила я у директора Валерия Протасова.
— Это неправильный вопрос. Как можно семью оценить — первые, последние? Для нас мы первые. Есть один критерий оценки. Не надо смотреть на стены. Надо смотреть на детские лица. Если ребенок улыбается, значит ему здесь хорошо. А бывает, снаружи все богато, а дети угрюмые.

Но я все равно обратила внимание на стены. Половину коридора на первом этаже занимает стенд с кубками за спортивные достижения. Их несколько сотен. Спорт — это то, чем не надо заставлять детей заниматься. Десять лет назад была даже своя женская профессиональная футбольная команда «Есения» (до Константинова отсюда 20 километров), известная на всю область, почти наравне с командой «Рязань ВДВ» выступала. Но в интернате сегодня 65 процентов мальчиков, способных девочек для полноценной команды не хватало, она распалась. А два года назад снова начали тренировать девочек. Бывшие футболистки приезжают, помогают новеньким.

Елена Книгина, заместитель директора по учебно-воспитательной работе, перечисляет: самбо, лыжи, хоккей, дзюдо и еще десяток видов, по которым на базе интерната ведут занятия не любители, а 15 профессиональных тренеров из Рязани. Боксеров, например, тренирует мастер спорта, чемпион Дальнего Востока, судья международного уровня.

Как-то один московский фонд организовал мастер-класс известных профессиональных хоккеистов, они подарили детям форму. Мальчишки «заразились» хоккеем. В прошлом году обыграли всех в своей группе. Не важно, способный мальчик или не очень, в команду берут всех желающих. И восьмиклассник Ванька Демкин, и одиннадцатиклассник Мишка, выше его на две головы, — все играют слаженно.

Катя Левина поступила в интернат пять лет назад, сложная девочка с трудной судьбой. Ее брали под опеку, потом вернули. В интернате начала заниматься лыжами, принимала участие в соревнованиях. Там ее и заметили. Как-то в интернат приехала известная конькобежка и депутат Госдумы Светлана Журова, пообщалась с ребятами, заинтересовалась Катей. Для нее была разработана индивидуальная программа занятий лыжами, упражнения. Девочку взяли в школу Олимпийского резерва, и тренеры говорят, что она подает надежды. Спорт стал для нее нишей, в которой ребенок проявил способности. Когда приезжает в интернат, где продолжает учиться, рассказывает о своих успехах, пример другим подает.

Везде, как дома
Сегодняшняя политика государства направлена на семейное устройство детей-сирот. В Рязанской области работают несколько центров помощи социализации детей из детдомов и школ-интернатов, цель которых — профилактика социального сиротства, развитие семейных форм устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, социальной адаптации выпускников.

Первый в области центр, да и в стране один из первых, в Рыбновской школе-интернате был создан 1 апреля 2008 года. Несмотря на первоапрельскую дату рождения, за 7 лет Центр не только укрепился и развился, но и решил главную задачу — дети, учась жить в семейном коллективе, по правилам семьи, а не по детдомовским законам, пришедшим к нам из «темных», как выразился Протасов, времен, вырастают более подготовленными и приспособленными.
— Первый — это первый, — говорит директор, — сами работаем, спотыкаемся, делаем ошибки и исправляем их.

Создана особая структура, которая занимается замещающими семьями: усыновление, поддержка, патронат и т.д. В прошлом году в центр по поводу усыновления обратились 112 человек. Всех детей, которых было возможно, отдали в семьи.
— Благодаря этой работе, в интернате стало меньше инвалидов. Трое ушли в семьи, — рассказывает Наталья Цыпич, заместитель директора по социальной работе. — Один ребенок, недвижимый, ушел в московскую семью. Остались еще четверо.

Каждый, кто выходит из этих стен, знает, что не будет брошен, не останется без помощи. Здесь стараются «привязать» своего выпускника хотя бы в первые месяцы, снабжают продуктами, да не на весь месяц, а понедельно, чтобы он чаще появлялся, рассказывал, как идут дела. Приходят они с разными просьбами: мне есть нечего, через три дня деньги закончились, пособие потратил на айфон, помогите с документами… После принятия Госдумой в феврале 2012 года правительственного закона о создании специализированного жилищного фонда для обеспечения жильем детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, стало меньше обращений по квартирам. Но приходится помогать тем, кто выпустился до принятия этого закона.

Дети и деньги
Ввели также возмездную опеку. Государство дает деньги — становитесь родителями. Каждый случай рассматривается индивидуально. Пришла женщина, говорит, люблю детей, хочу взять под опеку. А почему раньше не приходила? Деньги привлекли? Отказали. Семья из поселка Ухолово приехала, говорят, ведем натуральное хозяйство, дети выросли, разъехались. А помощники нужны. Почему бы не пойти навстречу? И ребятам в семье лучше, и опекунам с ними. Детский дом — живой и тонкий организм.

По новым правилам деятельности российских детских домов, утвержденным Правительством РФ, с 1 сентября 2015 года они будут организованы по семейному типу. Согласно документу, группа будет состоять не более чем из восьми разновозрастных детей. Помещения, в которых они проживают, должны быть устроены по квартирному типу. Личные вещи (одежда, книги, игрушки и др.) по возможности приобретаются с участием детей и находятся в открытом доступе. К каждой группе прикрепляется ограниченное число педагогов.
— А нам ничего делать не придется, кроме кухонь. У нас уже все есть. То, что прописано в этом постановлении, мы начали делать шесть лет назад, — подчеркивает Валерий Николаевич. — Шесть семей и две «малышовки» живут по своему режиму.

— В моей семье дети от двенадцати до семнадцати лет, — рассказывает Татьяна Анищенко. — Мы — два воспитателя и две ночные помощницы. Ребята зовут меня Вениаминовна, но многие мамой.

— Сначала, — рассказывает руководитель центра Наталья Цыпич, — хотелось их обогреть, обнять, конфеток принести. Все мы прошли через стресс. С годами эмоциональность уходит, и ты сознательно начинаешь помогать детям. Наши педагоги стараются стать им друзьями, к которым можно прийти за советом, попросить о помощи, поделиться секретами… Как с мамой.

Создан родительский клуб замещающих семей, осваиваются их подготовка и сопровождение, работает школа приемных родителей, в прошлом году ее прошли 9 человек. Взяли еще одно направление — профилактика семей, стоящих на учете в комиссии по делам несовершеннолетних и имеющих маленьких детей.

Пойдем домой
…Валерий Николаевич не закрывает свой кабинет на ключ, когда выходит. Воровства здесь нет. Был один мальчик — вычислили. Ребята могут и побить, если кто позорит интернат. Они привыкли, что это их дом. Кто же у себя ворует? Свой кабинет Протасов так и не отремонтировал с тех пор, как 11 лет назад сел в директорское кресло, в отличие от всего здания. Руки не доходят.

Когда начал работать, был банный день. Ребята пошли в баню, сначала девочки, потом мальчики. Это теперь здесь ванные комнаты, а тогда была общая баня. Вода сливалась в забитую канализацию в подвале, и после помывки дети встали цепочкой и вычерпывали воду, передавая друг другу ведра. Директор, до этого работавший в рязанской школе преподавателем, а потом заместителем директора по воспитательной работе в школе села Высокое, потомственный, кстати, учитель, такого еще не видел и был в шоке. Первым пунктом в его записях стала канализация.

— Чем сегодня особенно гордитесь? — спрашиваю у него.
— Если по стране в среднем возвращают в кровную семью, лишенную родительских прав, одного ребенка в три года, у нас двоих в год. И центром, конечно, — ответил он коротко, но емко.