Вне конкуренции

В последние годы высшим учебным заведениям приходится прикладывать гораздо больше усилий, чтобы привлечь желающих получить профессию. О конкуренции в системе высшего образования рассказывает первый заместитель руководителя фракции «Единой России» в Государственной Думе РФ Николай Булаев.

— Николай Иванович, говорят, сегодня высшее образование стало намного доступней. Так ли это?
— За несколько последних лет количество вузов в России сильно увеличилось. Государственных вузов стало немного больше, их число перевалило за шесть сотен, но вместе с тем появилась новая система вузов — негосударственных, их на настоящий момент более 460. В государственных вузах много бюджетных мест, и с этого года бюджетные места, финансируемые государством, появились и в негосударственных вузах. Есть также большое количество внебюджетных мест как в государственных, так и в негосударственных учебных заведениях. В целом по стране количество мест, на которые могут поступить студенты, — 1 миллион 200-300 тысяч. Выпускников же в этом году — не более 800 тысяч человек, хотя ещё в 2007 году у нас насчитывалось 1 миллион 300 тысяч выпускников. Это значит, что конкурс резко упал, борьба среди вузов за абитуриентов идёт жестокая. При этом борьба не всегда честна.

— В чём нечестность?
— Конкурируя, вузы начинают демпинговать, в первую очередь это касается набора на внебюджетные места. Только качество образования за небольшие деньги дать невозможно — нормальный профессорско-преподавательский состав не будет работать за маленькую плату. Вузы вынуждены приглашать преподавателей, квалификация которых невысока, в результате они имеют не очень хорошо организованный учебный процесс.

— Как же определить адекватную стоимость обучения в вузе?
— В сфере образования можно уверенно говорить о том, что чем дешевле продукт, тем ниже его качество. Сегодня обучение на бюджетном месте в государственном вузе финансируется государством в размере от 80 тысяч рублей до 150-200 тысяч рублей на особо сложных специальностях. Отсюда можно сделать вывод, что дать хорошее образование за сумму менее 80 тысяч рублей в год достаточно сложно. Когда я вижу предложения учиться за 25-30 тысяч рублей в год, я сразу говорю, что даже содержание ребёнка в детском саду обходится значительно дороже, поэтому в данном случае предлагается не учебный процесс, а просто «очередь за дипломом». Низкая цена означает, что у учебного заведения нет нормальных аудиторий, нет квалифицированных преподавателей, нет библиотеки, нет спортивных сооружений — нет ничего, кроме комнаты, в которой идёт так называемое обучение.

— Как долго, по вашим прогнозам, вузы будут испытывать недостаток абитуриентов?
— Рождаемость стала падать ещё в середине девяностых. Сейчас детей рождается, конечно, больше, чем раньше, ситуация понемногу выправляется, но к выпуску в 1 миллион 300 тысяч человек, по моим оценкам и по оценкам социологов, мы придём не раньше, чем в тридцатых годах этого века. До этого времени ситуация будет такой.

— Как при таком положении вещей выгоднее поступить абитуриенту?
— Когда выпускник школы выбирает будущую профессию, он должен понимать, что сегодня много предложений, в том числе есть бюджетные места. К примеру, на технических специальностях конкурс очень маленький, часто его не бывает вообще, однако учиться там сложно. Нередко выпускники выбирают гуманитарное направление, им кажется, что это проще. А на гуманитарные специальности у нас бюджетных мест значительно меньше, конкурс достаточно большой.

— С чем это связано?
— Государство бюджетные места практически не сокращает, но происходит их перераспределение между гуманитарным и техническим блоками. На рынке труда сегодня не требуется такого количества экономистов, юристов, учителей, менеджеров. Государство готово финансировать обучение там, где готовятся специалисты, потребность которых на рынке труда будет высокой. Когда выпускник выбирает, какой ЕГЭ ему сдавать, он должен понимать, что если он не сдаёт физику, то на бюджетное место ему поступить несколько сложнее. Если же он сдаст данный экзамен, то его ждёт довольно большое количество вузов, которые готовы с ним сотрудничать. Никто не запрещает человеку получить образование, в том числе за свои деньги, если он обязательно хочет стать юристом или экономистом. При этом, когда мы говорим, что у нас излишек гуманитариев, надо понимать, что хороших специалистов в этой области вовсе не так много, как хотелось бы. Я имею в виду людей с качественным образованием, которые действительно учились, а не раскладывали деньги по зачёткам. Такие специалисты на рынке труда нарасхват.

— Что ждёт вузы при такой конкуренции?
— У негосударственного вуза, когда нет приёма, история одна — нет людей, нет денег, и он, конечно, закрывается. Государственные же вузы будут укрупняться. Мы не должны наступать на те же грабли, что с детскими садами: нам показалось, что детей нет, и здания пошли как горячие пирожки, где открыли банк, где офис. Теперь мы стоим в очереди в детские сады. В случае с вузами нельзя допустить, чтобы материально-техническая база уходила на сторону. Укрупнение вузов, сохранение кадрового потенциала и материально-технической базы позволяет нам на будущее при росте числа абитуриентов увеличить количество мест и не ломать голову над тем, как построить высшее учебное заведение. Тем более что детский сад действительно можно построить — и через две недели он будет работать, а в вузе для нормальной работы должен появиться преподавательский состав, научные школы и так далее, а это не пять и даже не десять лет.