Учёный с жилкой строителя

– Подумать только, спустя 70 лет Вы нашли своего брата… А отец вернулся с фронта?
– Отца мы дождались. Эта война стала для него третьей по счету, он прошел финскую, Великую Отечественную и японскую. Никогда не забыть слов матери, встретившей отца у порога: «Ты где Георгия оставил?» У моих родителей долгое время не было детей, и они взяли к себе двух девочек-сирот, которые приходились нам дальними родственниками. И как только эти девочки вошли в нашу семью, произошло чудо – стали появляться свои дети. Отец работал председателем колхоза. Была у него таратайка, запряженная лошадью. На ней он и мотался по хозяйству и, конечно, часто брал меня с собой. На пасеку, рыбалку. С фронта отец привез толовые шашки, ими взрывали рыбу. Рыба нас спасала. Село после войны было нищее, не было здания правления колхоза, клуба. Заседания правления колхоза проходили у нас дома при свете керосиновой лампы. Я лежал на печке, слушал горячие споры и задыхался от самосада, которым нещадно дымили деревенские мужики. Помню, как колхозников заставляли подписываться на сталинский заем. Мать плакала: семья-то большая, а заем надо было отдавать деньгами, только где их было взять? Работали за «палочки», то есть за трудодни. Отец брал займы и за своих товарищей, которые погибли на фронте, помогал вдовам. После войны и детям, и взрослым мало что перепадало. Была обязательная поставка государству масла, яиц, молока. Мы, детвора, помогали взрослым как могли: уже по снегу копали картошку, пасли гусей, коров, собирали колоски, пропалывали пшеницу, помогали на току. Мне было 14 лет, когда не стало отца. Он вышел невредимым из трех войн, но погиб, перевозя лес.

– Каким Вам запомнился отец?
– Несмотря на то, что у него было несколько классов образования, он обладал организаторскими способностями и умел сразу вникать в суть дела. Советоваться было не с кем, времени на размышления не было, надо было действовать. Из Германии отец привез домой стеклорезы, машинки для стрижки волос, охотничьи принадлежности. Он точно знал, что ему это пригодится в хозяйстве. К тому времени, когда я заканчивал школу, в нашей семье уже были агроном и зоотехник. И я решил поступать в сельскохозяйственный институт. Несмотря на то, что одноклассники выбрали столицу – Уфу, я уехал в Оренбург. Уже тогда у меня было подсознательное желание жить поближе к центру. Приехал я в институт, а документы не принимают. В то время при поступлении надо было иметь два года трудового стажа. Тогда я пошел в райком комсомола, и мне как выходцу из села разрешили отработать год. Взяли меня на регенераторный завод, там производили резинотехнические изделия для машин, самолетов, кораблей. Работа была трудная, платили рабочим хорошо.

– И все же работа с техникой не увлекла Вас?
– От мысли поступить в сельскохозяйственный я не отказался. Да и стипендия там была выше, чем в других вузах. Я поступил на зоотехнический факультет. Надо сказать, мои однокурс­ники в основном были без отцов, поддержки из семей не было. Студентами мы подрабатывали на мясокомбинате, в ночные смены грузили мерзлые туши. Несмотря на то, что температура в морозильном цехе была минус 20, эта работа нам очень нравилась. Здесь мы зарабатывали на жизнь.

Квартира от Черномырдина
– Значит, студенческая жизнь Вас закалила. А что было дальше?
– И вот учеба подошла к концу… Вызывает меня начальник отдела кадров и объявляет: «Срочно нужен директор станции по племенной работе. Мы решили послать тебя». Я был ошарашен и спросил: «Да Вы что? Какой из меня директор?!»

– А почему именно Вам предложили директорскую должность?
– Видимо, потому, что был на виду. Я был секретарем комсомольской организации факультета, потом вторым секретарем райкома института. Тем не менее я стал сопротивляться, ссылаясь на свой молодой возраст. На это мне ответили, что в случае несогласия пошлют работать в Казахстан, в самый дальний поселок. Не мешкая, в отделе кадров мне сразу выдали печать. Так, с печатью в кармане, я и отправился на место назначения – в городок Абдулино, который находился на самом севере Оренбургской области. В подчинении у меня оказались восемь человек.

– Да, можно представить, каково было вчерашнему студенту сесть в директорское кресло. Как Вы адаптировались к первой в своей жизни нерядовой должности?
– Дело в том, что через полгода, только войдя в курс дела, пришлось уехать из Абдулино, так как меня призвали в армию.

– И где Вам пришлось служить?
– Под Москвой, в Краснознаменной военно-воздушной академии.

– А Вы в то время еще были холостым?
– Женат я еще не был, а девушка была, ждала меня из армии. Она тогда училась на последнем курсе пединститута.

– Как складывалась Ваша жизнь после армии?
– После армии я женился и уехал директорствовать вместе с женой в поселок Сараташ, что в 60 километрах от Оренбурга. В Сараташе жена пошла работать в школу. В 1967 году родился наш старший сын Сергей. Жили мы сначала на частной квартире, вскоре нам дали жилье. Все складывалось неплохо, коллектив был слаженный, но мне хотелось продолжить образование. Я подал документы в аспирантуру моего института. Надо было увольняться, а райком все не отпускал. «Мы планировали оставить тебя первым секретарем райкома партии», – заявили мне тогда. Но я был беспартийным и мог действовать по своему усмотрению. В конце концов меня отпустили.

– Значит, решились оставить налаженную уже жизнь. А жена поддерживала Вас в Ваших намерениях?
– Да. И настаивала, чтобы я учился дальше. В институте я через два года защитил диссертацию и остался работать на кафедре. Вскоре дали однокомнатную квартиру, затем у нас родился второй сын, его назвали Геннадием. В 1971 году я начал преподавать, стал готовить докторскую диссертацию. Много ездил по области, меня заметили. В драмтеатре в торжественной обстановке мне как молодому ученому вручили ордер на 4-комнатную квартиру. А вручал его Виктор Черномырдин, работавший тогда директором газозавода.

– Удивительно, сейчас такое представить трудно. В общем, Ваша жизнь складывалась гладко, без падений. Это так?
– В родном институте я прошел почти все ступени карьерной лестницы: ассистент, старший преподаватель, доцент, заведующий кафедрой, проректор по учебной работе. Это был крупный вуз с мощными кадрами. Работали академики, члены-корреспонденты, в свое время репрессированные за политическую неблагонадежность. Это были профессионалы высочайшего класса. Тогда я поддерживал связь с областным управлением сельского хозяйства, выступал на семинарах, конференциях, даже выучил французский, и у меня была возможность поехать на работу за границу.

Студенты стали прагматиками
– В 1986 году Вы были назначены ректором Рязанского сельхоз­института. Что этому предшествовало?
– Сначала в министерстве мне предложили поехать руководить Уральским сельскохозяйственным институтом. Мне же хотелось переехать в Центральную Россию. Предложили Рязань, и я без колебаний согласился. В июне 1986 года приступил к работе.

– Каким Вы приняли институт?
– Это были два учебных корпуса на улице Ленина, построенные почти два века назад. Там никогда не было капитального ремонта, отапливались они примитивной котельной. Институт располагал маленькой библиотекой и спортивным залом, которые ютились в здании областного суда. Недостроенный главный учебный корпус на улице Костычева. Три небольших общежития, которые также давно ждали ремонта и в которых при самом плотном расселении могла проживать только половина иногородних студентов. Слабым местом в деятельности института был недостаток ученых кадров. На 228 человек преподавательского состава было всего 8 докторов. В среднем в год защищались 4-5 человек, докторских диссертаций не было вообще. Было решено дать зеленую улицу всем аспирантам и докторантам. А возведение общежития стало началом большого строительства в институте.

– Спустя годы Вы можете сказать, что тогда сделали правильный выбор?
– Я никогда не жалел, что приехал в Рязань. Все у меня получилось так, как я и планировал: через год защитил докторскую диссертацию, через два года получил звание профессора. Сегодня в вузе сформирован высококлассный преподавательский состав. Это более 60 докторов наук и 248 кандидатов наук, почти все они – наши выпускники, которые защищались в родных стенах.
Открыт ветеринарный факультет, построен учебный корпус. Вообще именно в Рязани мне удалось реализовать строительные проекты. На отведенной для вуза земле за время моей работы построены несколько жилых домов для сотрудников института, люди получили ключи от 350 квартир. Для вуза в Рязани, да и других агровузов, это беспрецедентное явление, учитывая, в какое нелегкое время осуществлялось строительство.

– Как Вы считаете, студенты изменились за те 24 года, что Вы руководили институтом?
– Они стали более прагматичными. И это легко объяснить. Когда я был студентом, все было определено: мы знали, что нас ждет распределение и место работы. Сегодня, когда все в частных руках, такой уверенности нет. Но наши выпускники везде востребованы, и, как и раньше, основной костяк студентов не изменился. В основной массе эти ребята выросли на селе, они воспитанные люди, не белоручки. Работают наши студенты на комбайнах, тракторах, осваивают сложную технику, напичканную компьютерами. Я всегда гордился своими студентами.

– Вы автор 20 книг, более 200 научных работ. Какие направления науки Вас интересуют больше всего?
– Вопросы генетики и селекции, технология производства молока, применение нанотехнологий в животноводстве, пчеловодство. От родителей я перенял любовь к пчелам, в свое время держал пасеку на даче. По роду службы мне пришлось общаться со специалистами НИИ пчеловодства, вместе мы написали учебник по пчеловодству.

– А Ваши главные увлечения в жизни?
– Садоводство и игра на бильярде.

P.S. Совсем недавно за большой вклад в социально-экономическое развитие Рязанской области, трудовые успехи и многолетнюю плодотворную работу Геннадию Михайловичу Туникову присвоено звание «Почетный гражданин Рязанской области». Примите наши поздравления!