Как рязанцы в Крыму с преступностью боролись

До вступления Крыма в состав России Следственного комитета там не было. Поэтому из разных регионов страны на полуостров поехали специалисты, чтобы организовать работу новой структуры. Весной в такую командировку на 40 дней отправились и двое рязанцев.

Не по обычаю, а по закону
Раньше в Крыму действовало украинское законодательство, разъясняет заместитель руководителя Кораблинского МСО СУ СК России по Рязанской области Алексей Мастюков. Уголовных дел как таковых не было — лишь материалы единой регистрации досудебных расследований. Следователи со всей нашей страны принимали их к производству и проводили проверки, а также расследовали и возбуждали уголовные дела.
— Мы прибыли, если образно говорить, в чистое поле, — рассказывает Алексей Алексеевич. — Сами, без какой-то посторонней помощи, искали, где мы будем работать, жить. Я был исполняющим обязанности руководителя по Симферопольскому району. Штат состоял из 3 человек... А из прокуратуры к нам поступило порядка 97 уголовных дел. На троих следователей — огромный объём. Каждое дело состоит из 5-6 томов, и все их надо изучить. А сначала перевести. Переводчика, который бы и специальной лексикой владел, и диплом имел, не нашлось. Искали преподавателей и лично договаривались.

Местные жители встречали следователей приветливо — и русские, которых на полуострове большинство, и татары. С последними возникали небольшие трудности. По обычаям татар, умершего человека надо похоронить до вечера того дня, когда он скончался. Но по российскому законодательству сперва нужно провести ряд следственных мероприятий. И родственники погибших не всегда были готовы отдать тело для вскрытия.
— Приходилось объяснять, что, если они проголосовали за присоединение к РФ, жить надо не по обычаям, а по закону, — говорит мой собеседник. — До конфликтов не доходило, эту ситуацию удалось спокойно урегулировать.

Алексей Алексеевич, кроме кабинета, в этой командировке мало что видел: работал даже по выходным. Впрочем, с местными жителями получалось пообщаться. Порой они, повстречав человека в форме, подходили поблагодарить за то, что Россия приняла Крым в свой состав.
— Уровень жизни на полуострове очень низкий, — продолжает Алексей Мастюков. — Как-то я выезжал в небольшое село по факту смерти ребёнка. Зашёл в дом и увидел там земляные полы. Спрашиваю у участкового: это нищие, наверное? А он ответил, что это средняя обеспеченная семья, а нищие хуже живут. У этих-то имеется стиральная машинка и телевизор — признаки небольшого, но достатка.

Мой собеседник рассказал, что был неприятно удивлён, въехав в город Джанкой, видом заброшенной пятиэтажки без окон и дверей. Потом выяснилось, что в Крыму подобных домов немало, они никому не нужны. Строительство после перестройки было только частное. Примет разрухи попадалось достаточно. Бросалось в глаза и минимальное количество иномарок на дорогах. В основном крымчане ездят на «пятёрках», «семёрках». Впрочем, и «запорожец» встретить можно.

Крыму повезло, что он вошёл в состав нашей страны, уверен Алексей Мастюков.
— Главное — в плане обеспечения безопасности, — поясняет он. — Все мы видим, что сворится на Украине. Думаю, что Россия защитила население Крыма от аналогичной участи.

Ждал взятку четыре часа...
Главной же задачей рязанских следователей была борьба с коррупцией. По словам следователя Михайловского МСО СУ СКР по Рязанской области Ивана Литвинова, взятки на полуострове брали поголовно: полиция, сотрудники прокуратуры, судебные приставы, работники здравоохранения и образования...

Так, рязанские следователи вместе с сотрудниками УФСБ поймали на взятке инспектора ДПС на посту у Ангарского перевала. Он остановил молодого водителя, который, как ему показалось, был пьян или, по меньшей мере, выпивал вчера. И договорился с парнем, что отпустит его за 3,5 тысячи гривен. Тот позвонил папе, попросил привезти деньги. Инспектор дожидался взятки четыре часа! Правда, отец юноши приехал с фээсбэшниками и следователями... А уже буквально через пару дней в получении взятки изобличили судебного пристава: женщина незаконно продавала сигареты, а он за 2 тысячи гривен составил акт, что якобы изъял их и уничтожил.

С одной стороны, не секрет, что коррупция и для нас проблема не чуждая. С другой...
— У нас люди, по крайней мере, попасться на взятке боятся, а в Крыму царил полный произвол, — говорит Иван Евгеньевич. — Люди на должностях дурели от безнаказанности. А население впало в уныние от безысходности: куда ни придёшь — дай...

Но у повального взяточничества, как у любого социального явления, были причины. Литвинов приводит пример. У полицейского участкового заработная плата всего 2,5 тысячи гривен (примерно 12 тысяч рублей). На эти деньги он должен был семью кормить, заправлять и ремонтировать машину, потому что ездить по рабочим делам приходилось на личном автомобиле. Служебный же на весь Симферопольский район с населением 200 тысяч человек полагался один... Более того, крымские полицейские даже ремонт в рабочих кабинетах делали на свои деньги.
— Отсюда-то ноги и растут: маленькие зарплаты и большие требования, — рассуждает Иван Литвинов. — Однако сейчас всё меняется. В Крыму идёт большая чистка, работников органов правопорядка снимают с должностей за малейшие оплошности. На взятках поймали уже многих.

Мой собеседник признаётся, что в целом Крым ему понравился — главным образом из-за людей, добрых и приветливых. Правда, он по долгу службы столкнулся и с другой характерной чертой:
— Все подозреваемые и обвиняемые категорически отказываются признавать свою вину. У нас, если поругались два собутыльника и один убил другого, то, когда доказательства налицо, сознаются: да, совершил, каюсь. В Крыму же чего только не придумают! Не я это сделал — и всё! Есть какая-то южная хитрость.