Из жизни журналиста Борисова

За годы работы объездил оператором и корреспондентом чуть ли не всю страну, а в качестве оператора Центрального телевидения (а потом «Первого канала») побывал в Никарагуа, Югославии, Чечне... Потому в канун Дня российской прессы мы и отправились в гости к мэтру с просьбой рассказать что-нибудь интересное. И не ошиблись.

Всё в шоколаде!
На заре советского телевидения аппаратура была чрезвычайно тяжёлой и громоздкой, поэтому «на дело» телевизионщики выезжали целыми батальонами.
– Самое интересное, что в технической стороне мало кто из корреспондентов разбирался, – рассказывает Борисов. – Однажды одна из дикторов во время съёмок в павильоне показала на висящий у меня на поясе аккумулятор для камеры (здоровый ящик килограмма четыре весом) и сказала: «Валера, ну снимите эту штуку, она же вам мешает!».
Отдельная история – свет. Для съёмки нужны были десятки киловатт, то есть сотни килограммов громоздкой аппаратуры.
– Однажды снимали на кондитерской фабрике в Симферополе, – рассказывает Валерий Борисович. – Вроде, всё отсняли, грузим аппаратуру, а в неё – шоколадные конфеты, тайком от начальства, естественно. И тут приходит режиссёр: «Ребята, нужно ещё несколько планов снять». Делать нечего, включили камеры, свет... И по штативам потёк шоколад...

Как Фидель за журналистов пил
– Когда я работал в Братске, довелось мне снимать визит Фиделя Кастро. Это было как раз на пике ажиотажа вокруг кубинской революции, кубинцев в Иркутске чуть на сувениры не разорвали. А он непредсказуемый такой человек. Говорит: «Хочу на Байкал!». Ему: «Да что вы, у нас же вот, программа расписана». – «Нет, хочу на Байкал – и всё». Повезли на Байкал, накрыли столы… И что меня поразило – первый тост Фидель поднял за журналистов. Сказал: «Это такие же неизменные наши спутники, как дуновение ветра». Очень приятно было. Хотя товарищи из ЦК, конечно, обалдели. Тогда же принято было первый тост за Хрущева поднимать. А сейчас, наверное, за Путина пьют. Или за Медведева. Трудно понять, кто из них главнее...

Партия сказала: «Надо!»
Это сейчас считается, что журналист в первую очередь должен быть оперативным и осведомлённым. А на заре советского телевидения главным показателем была идеологическая подкованность. Поэтому средствами массовой информации зачастую руководили не столько профессионалы, сколько сотрудники идеологических отделов партии. И порой им в голову приходили совершенно гениальные идеи.
– Когда я работал в Орле, – вспоминает Борисов, – местный идеолог придумал годовой цикл передач на тему «Ленин об Орловской области». А Ленин об этом крае не сказать, чтобы очень много написал. Но как-то выкручивались. А в Бурятии было ещё смешнее. Однажды мне один из местных партийных руководителей говорит: «Валерий Борисович, а почему вы себя так ведёте?». Я не понимаю. Он: «В республике идёт масштабная кампания по искусственному осеменению овец. А вы её совсем не освещаете!». Я спрашиваю: «Позвольте, а как вы себе это представляете?». Он отвечает: «Ну, вы творческий работник – вы и представляйте». Пришлось освещать.

Поучительная история о жадности
Центральная Америка в жизни Борисова занимает особое место. Первая зарубежная командировка – в конце 80-х в Никарагуа – стала и первым опытом съёмки войны. Валерий Борисович до сих пор вспоминает съёмку первого боя: метрах в ста от передовой, где на полном серьёзе свистят пули, корреспондент Юрий Баранцев смотрится в объектив как в зеркало и спрашивает, в порядке ли его прическа. И это не понты, а рефлекс профессионала высшего класса: что бы ни случилось, журналист в кадре обязан выглядеть хорошо.

Но были и истории более мирного характера. В Центральную Америку приехал новый спецкор одной из центральных советских газет. Оставил супругу на Кубе, а сам поехал налаживать связи с коллегами. Познакомился, вошёл в курс дела, и потянуло мужика на экзотику. Попросил коллег свести его с местной представительницей древнейшей профессии. Соответствующие связи у советских журналистов, конечно, были (всё-таки вдали от жён в чужой стране), и товарища свели с проверенной девушкой. Наутро мужик позвонил сам не свой: « Приезжай срочно!». Выяснилось, что девица украла у него обручальное кольцо. В голове у спецкора замкнулась немудреная цепочка: «Объяснение с супругой – скандал – развод – ссылка в Тмутаракань». В общем, кольцо надо было срочно вернуть. Девушку нашли быстро. И, разумеется, первым делом спросили: «Зачем?». На что жрица латиноамериканской любви ответила:
– Да он вообще нахал! Мало того что даже в ресторан меня не сводил, жмот проклятый, так наутро ещё и торговаться начал!
Выяснилось, что прижимистый ловелас заплатил барышне чуть ли не вдвое меньше обещанного. Профессиональная гордость оказалась задета, вот девица и решила притырить колечко. Получив недостающую сумму, символ крепкого советского брака она, конечно, вернула.

Цыганка с «куклою», дорога дальняя
– Была у нас как-то командировка в Санто-Доминго, столицу Доминиканской Республики. Командировочных тогда советским людям давали в обрез, приходилось как-то выкручиваться. Например, курицу в биде варить. И вот во время съёмок к нам (а нас трое было – я, мой корреспондент Юра Баранцев и корреспондент ТАСС) подошли местные цыгане и предложили поменять доллары раза в три выгоднее, чем в официальных обменных пунктах. Назначили встречу. Вроде, всё продумали: цыган нам даёт пачку денег, Юра их пересчитывает, передаёт второму, а я сижу и наблюдаю обстановку. В Доминикане за нелегальный обмен уголовное наказание светит. И вот парень из ТАСС пересчитывает деньги, и я замечаю полицейскую машину. Меняла тут же забирает пачку и руку с ней засовывает во внутренний карман пиждака. Машина проезжает мимо, цыган достаёт пачку, отдаёт нам и быстро уходит. Юра говорит: «Ребята-а, чувствую, развели нас». Разворачиваем пачку – а там «кукла», бумага нарезанная. Правда, кинули нас не совсем жестоко, получилось, что мы около 500 долларов по курсу примерно один к одному поменяли. Потом уже догадались, что полиция с менялами в паре работала.

Записал Виктор Граков