Будущее где-то рядом

На днях была свидетелем удивительного анекдота: на одной из центральных улиц одного из микрорайонов, напротив витрины магазина похоронных принадлежностей собралась детвора в возрасте от 6 до 9 лет и с упоением, увлечением, азартом обсуждала, какие надгробные памятники они подарят своим родителям, когда тем придёт момент покинуть сей бренный мир. Выставленные в витринах и на асфальте рядом с магазином гранитные монументы, венки, ленты с надписями «Вечная память» возбуждали пытливый детский ум своим разнообразием и буйством красок. Соревнуясь таким образом в силе любви к мамам и папам, отпрыски фантазировали громко и безудержно, ввергая проходящих мимо взрослых в транс. Вышедший на детский гомон сотрудник магазина включился в дискуссию и, видимо, решил отработать на будущих клиентах мастерство менеджера по продажам, объясняя что, «штихель штихелю рознь». «Вот! — мысленно воскликнула я вслед за зоринской Маргаритой Павловной. — Здоровый взгляд на предмет. Мастера не мудрствуют». И в тот же день ещё раз убедилась в справедливости последнего утверждения.

Возвращаясь с работы домой, все жители нашего двора вынуждены преодолевать маленькое препятствие — в начале пешеходной тропинки, пересекающей двор, вот уже много лет припаркован памятник отечественного минимализма перпетум мобиле «Ока». В силу привычки и малогабаритности все мы давно стали воспринимать сие авто как неотъемлемую часть дворового ландшафта и легко с этой преградой справлялись. Но вдруг всё изменилось. Вместо небесного цвета «Оки» тротуар теперь перегородило нечто значительно большее. Буквально упёршись в колесо, я поняла, что это каток. «Ничего себе! — подумала я. Видимо, владелец «Оки», устав от насмешек, решил проблему кардинально». В конце концов, с катком на дороге не поспоришь, даже если он не едет.

Однако следующее препятствие на моём пути в виде ярко-жёлтого информационного щита всё расставило по местам. Оказалось, в нашем дворе начались обещанные ремонтные работы. И я с ужасом подумала, что каток вряд ли догадался вычленить «Оку» в окружающей среде и даже заглянула под него, ожидая увидеть голубоватые останки. К счастью, ничего такого там не было, и мои мысли с лёгкостью перенеслись к мечтам о том, как в нашем дворе, наконец-то, исчезнет лингвистическое разнообразие, обозначающее дефекты дорожного и тротуарного полотна. Я представила, как буду пересекать двор с гордо поднятой головой (обычно приходится напряжённо смотреть под ноги и заранее выбирать траекторию), что теперь не придётся раз в месяц выправлять «восьмёрки» на колесах велосипеда моего отпрыска, как во время дождя можно будет идти по дороге, а не демонстрировать чудеса эквилибристики, балансируя на огрызках бордюрного камня… В общем, вечер наполнился приятными грёзами…

А через день я опоздала на работу. Потому что утром, при выходе из подъезда, каблук моей босоножки предательски увяз в новом асфальте, в нём остался и, соответственно, сломался. Я плохо разбираюсь в новых технологиях асфальтоукладки и не знаю, может быть то, чем присыпали нашу дорогу, является результатом внедряемых инновационных методов с далеко идущими последствиями, но по внешнему виду представший перед моими босоножками обновлённый тротуар доверия не внушал: нечто чёрное и довольно рыхлое покрыло только одну сторону дворового периметра и участки перед подъездами. Оставшихся внутридворовых пешеходных тротуаров колесо катка почему-то не коснулось, причём даже по-скромному. Привычно обходя рытвины и выбоины, я пересекла двор и увидела стоящую под парами громадину, занявшую позавчера место «Оки». Люди в оранжевых жилетах, натужено вытаскивавшие из земли информационный щит, сообщили, что на этом действие программы «Ремонт дворовых территорий многоквартирных домов» в отношении нашего двора закончен. Вспомнив об оставленной дома пострадавшей босоножке, я грешным делом подумала, что это очень хорошо. Всё-таки, к ямам мы уж приспособились, а чего ждать от неизведанного и невиданного с юности асфальта, ещё не известно.