Романтический прагматизм Павла Маматова

В нашем городе есть люди, представлять которых нет особой необходимости. Достаточно назвать имя и фамилию, и уже понятно, о ком идёт речь…

Первый и единственный в истории Рязани всенародно избранный мэр Павел Дмитриевич Маматов всегда был открыт для общения с журналистами. Хотя нет — это не совсем верно. Точнее будет сказать: поговорить с Маматовым мог практически каждый, кто в этом нуждался. Конечно, существовали дни приема по личным вопросам, запись, солидная очередь. Но многие горожане знали, если подойти к Павлу Дмитриевичу просто на улице, он никогда не станет ссылаться на занятость, а постарается выслушать, если проблема действительно «больная», предложит встретиться с кем-то из своих помощников или найдет возможность для продолжения беседы. Вежливый и в то же время заинтересованный стиль общения всегда привлекал к нему самых разных людей. Будь то простой работяга с завода «Красное знамя» или профессор-интеллектуал из РГУ, народная актриса театра драмы или воспитательница детского сада — они одинаково могли рассчитывать на его внимание. И не было в этом показного демократизма, за которым очень часто скрывается обычное равнодушие и душевная черствость.

Мне уже приходилось писать о Маматове. И во время его работы на посту мэра, и когда он ушел на пенсию. Встречались, разговаривали... Всякий раз ловил себя на мысли, что есть в этом человеке какая-то загадка, не позволяющая после встречи просто взять и забыть разговор. Ведь, что греха таить, журналистская профессия предполагает такое количество встреч и бесед, что многие невозможно удержать в памяти. Они остаются в блокнотах, диктофонных записях, и возвращаешься к ним только по мере необходимости. С Павлом Дмитриевичем так не получается. Он вовлекает собеседника в сферу своих мыслей, и выходит, что его размышления необъяснимым образом пересекаются с твоими. И думаешь об этом разговоре, «перемалываешь» его еще долго.

Потомственный речник
Мы встретились на Соборной площади и не торопясь направились в сторону Успенского собора.
— Павел Дмитриевич, это место встречи уже вошло в историю рязанской журналистики. Вы предпочитаете встречаться с представителями СМИ именно здесь, почему?
— Я, как и абсолютное большинство рязанцев, люблю кремль. Здесь особая аура — думать и разговаривать приятно. Беседа складывается как-то по иному, чем сидя в кабинете. А потом вообще люблю пешие прогулки, стараюсь ежедневно проходить по нескольку километров. Когда работал на приборном заводе и мы с семьей жили в Канищеве, то в выходные отправлялся пешком на рыбалку через заливные луга. Сажал маленького сына в хозяйственную сумку, брал удочки — и вперед.

— Ваше пристрастие к рыбной ловле хорошо известно… Что вас так привлекает в этом занятии?
— На этот вопрос довольно сложно ответить... Я ведь вырос на реке. Рыбалка — это и азарт, и в то же время совершенно особенное состояние души... Смотришь на поплавок и как будто переносишься в другое измерение. В общем, наш российский способ медитации. Мы с семьей вот уже 30 лет каждое лето ездим на одно и то же место рядом с поселком Тырново. Сын и дочка давно взрослые, но все равно стараются обязательно туда приехать хотя бы на несколько дней.

На самом деле Павел Маматов не просто вырос на реке. Он родился на барже. На рабочем месте своих родителей-речников. Шестой ребенок в семье. Можно сказать, что все детство будущего рязанского мэра прошло на воде — первую квартиру в Шилове отцу предоставили, когда Павел уже учился в 7-м классе. В ней Маматовы прожили полгода и переехали в Борки в дом, построенный в затоне из разобранных барж. В Борках он и восьмилетку оканчивал.

Как разошлись единомышленники?
— Павел Дмитриевич, давно хотел задать вам этот вопрос: в свое время в Рязанском регионе сложилась уникальная ситуация — все ветви власти, региональной и городской, возглавляли люди одних идеологических принципов. Можно сказать, единомышленники. Что же помешало достичь впечатляющих результатов?
— Ну, начнем с того, что ситуация не настолько уж уникальная. Сегодня тоже практически все властные рычаги находятся у представителей одной партии. И не только в городе и регионе...

Ну а что касается нас — вспомните то время. Первый раз меня избрали на пост мэра в 1996 году. Думаю, не нужно объяснять рязанцам, какой это был период. Для всей страны. Дефолт, кризис неплатежей. Практически вся промышленность в областном центре дышала на ладан. Я цифры городского бюджета 1996-97 годов и сегодня, ночью разбуди, расскажу. Естественно, волшебной палочки у нас не было, и в один момент сделать жизнь ощутимо лучше мы не могли. Но пусть медленно, трудно, а вперед все же двигались. Спасли от полного развала завод «Красное знамя», станкозавод, еще несколько ведущих предприятий. Пытались противостоять росту цен на коммунальные услуги. Поддерживать ЖКХ. И люди это чувствовали. Иначе не избрали бы меня на второй срок. Основные разногласия начались уже потом, когда вроде бы немного полегче стало. Никак мы не могли прийти к согласию по бюджетным вопросам. Я настаивал на том, что если Рязань приносит в областную казну наибольший доход, то и получать из бюджета должна соответственно своему вкладу. А губернатор объявил приоритетным лозунг: «Город — отдай долги селу!». Депутаты областной Думы, где большинство тогда составляли главы районов, естественно, были на его стороне. Ну а я понимал, что Рязань при таком бюджете нормально развиваться не может. Пытался разговаривать, убеждать, но безрезультатно. В конце концов ничего не оставалось как выставить свою кандидатуру на губернаторских выборах. Ну, тут вообще все вразнос пошло...

— Разве это удивительно? На мой взгляд, политика предполагает неразборчивость в средствах, тем более когда речь идет о прямом конкуренте...
— Может быть, это и покажется наивным, но я так не считал, да и сегодня не считаю. Уверен, что как бы ни складывалась политическая конъюнктура, человек должен руководствоваться своим пониманием порядочности. Тем более на тот момент мы были политическими единомышленниками.

— А мне казалось, что политик, прежде всего, должен быть прагматиком...
— В вопросах экономики — безусловно. Здесь я сам за прагматизм. Но в сфере человеческих отношений должны быть нравственные приоритеты.

— Какой-то романтический прагматизм у вас получается...
— А может быть, именно романтики нам сегодня и не хватает? Возможно, и многие сложные вопросы решались бы проще, во всяком случае с меньшими нравственными потерями.

Смена поколений
— Павел Дмитриевич, не обидно, что сегодня вам управленческий опыт не востребован?
— Я бы не был столь категоричен. В определенных случаях ко мне обращаются за советом, и я стараюсь помочь, насколько хватает знаний и того же опыта. Но стараюсь дистанцироваться от политической жизни.

На то есть много причин... Вначале, когда меня только «ушли» с поста мэра, было обидно и, не скрою, хотелось вернуться. Наверное, сказывалась привычка к масштабной работе. Потом пришло осознание, что, наверное, можно получать не меньшее удовлетворение от частной жизни. От семейных забот и радостей. Ведь всего этого я был практически лишен. Кроме того, очень интересно со стороны наблюдать за теми процессами, которые сегодня происходят. В политике произошла смена поколений, это нормально. Иногда ловлю себя на мысли, что в той или иной ситуации принял бы другое решение. Однако на собственном опыте знаю, что такое — управлять такой сложной системой, как городское хозяйство, и от критики воздерживаюсь.

Предложения в том или ином качестве принять участие в политической жизни продолжают поступать. Вот совсем недавно одна из влиятельных парламентских партий предложила войти в их партийный список на предстоящих выборах. Не скрою, было лестно, но, подумав, отказался... Видимо, действительно, не следует входить в одну реку дважды...