Актив

Валерий Фадеев — главный редактор журнала «Эксперт», член Высшего совета партии «Единая Россия», председатель Экспертного совета Агентства стратегических инициатив по продвижению новых проектов, член Центрального штаба и руководитель рабочей группы «Качество повседневной жизни» Общероссийского народного фронта, член межведомственной рабочей группы по вопросам жилищно-коммунального хозяйства правительства РФ, директор Института общественного проектирования, член Общественной палаты РФ по президентской квоте, ведущий программы «Воскресное время» на Первом канале — сегодня всерьёз занимается темой волонтёрства, его государственной поддержки и вывода этого явления на новый качественный уровень. О волонтёрстве, принуждении бюрократии к сотрудничеству, привлечении инвестиций в регионы и многом другом — в интервью с Валерием Фадеевым.

— Валерий Александрович, волонтёрство как явление существует уже достаточно давно, с чего вдруг повышенный интерес к данной теме?
— Да, оно существует давно, но сейчас в России налицо бум волонтёрства, разных форм активизма. И я считаю, что этот бум надо поддерживать, в частности, надо создать кадастр волонтёрских проектов. А потом обучать чиновников, если хотите, принуждать их к взаимодействию с активистами. Для поддержки волонтёрства можно наладить поиск средств на местах, эффективнее использовать те же президентские гранты. При этом бизнес в отдельных проектах уже участвует, то есть активисты есть во всех слоях населения. Активным людям надо помогать, продвигать их, а проекты, которыми они занимаются, вводить в повестку дня жизни регионов.

— Думается, как раз такие люди и должны входить в Общественные палаты регионов. Однако в большинстве своём те, кто находится там сейчас, на активистов, о которых вы говорите, не очень похожи.
— Такая проблема есть. К сожалению, много где региональные Общественные палаты не активны и превратились в формальные институты. По закону их надо было создать, вот их и создали. Губернаторы зачастую боятся, что подобные институты будут как-то оппонировать их деятельности. И действительно, такие риски для глав регионов есть. Но тут должна быть иная логика. Не надо путать политическое оппонирование с обсуждением важных общественных проектов. Проще всего отмахнуться от неудобной инициативы, записав оппонента в политические враги, вместо того чтобы начать конструктивное и содержательное обсуждение. Сегодня в стране есть тема поддержки волонтёрских проектов, и бюрократия должна учиться воспринимать то, что предлагает общество. И это не политическая тема. Как раз тогда, когда начальники противостоят этому, и может возникнуть политический аспект. По-моему, всё просто: чем больше бюрократия взаимодействует с активистами, помогает им в разных формах, тем здоровее будет политическая обстановка в регионе, в городе.

— Теоретически-то все всё понимают, в том числе и бюрократия. Но практически всем надо, чтобы кругом была видимость того, что всё хорошо или хотя бы не хуже, чем у соседей.
— Конечно. К сожалению, начальству нужен «одобрямс», как говорил Жванецкий. Я не веду речь сейчас именно о Рязанской области — это общая проблема. Но искусственный «одобрямс» — это ненадолго, это тупик. Умные управленцы понимают, что нужно использовать энергию общества для развития территории. А глупые думают, что надо эту энергию как-нибудь заткнуть.

— На самом деле общественная самоорганизация есть. Приходилось, в частности, участвовать в поиске пропавших людей. Мы не говорим о КПД этой работы, но масштаб гражданской активности зачастую поражает: очень много неравнодушных, очень много молодёжи.
— Вот это я и называю бумом активизма. Молодёжь хочет быть полезной. Важно изменить общественную, бюрократическую и даже в каком-то смысле политическую среду, чтобы люди смогли реализовать свои устремления.

— Вы являетесь членом Центрального штаба ОНФ, одним из авторов закона «Об Общественной палате», были её членом и сейчас вновь вошли в её состав. Также вы входите в Совет старейшин «Деловой России», возглавляете Экспертный совет Агентства стратегических инициатив. По сути, все эти проекты направлены в том числе на контроль за властью. С другой стороны, вы ведёте большую информационно-аналитическую программу на Первом канале, ретранслируя государственную политику в массы. Нет ли в этом противоречия для вас самого?
— Я вообще никогда не занимался контролем. Конечно, я приветствую общественный контроль, он важен. Народный фронт многое сделал в этом плане полезного. В первую очередь, потому что лидер ОНФ — Владимир Владимирович Путин. Поэтому от ОНФ просто так не отмахнёшься. Но я больше погружён не в сторону контроля, а в сторону организации. Например, сейчас обсуждается проект благоустройства городов. В бюджете предусмотрено 20 миллиардов рублей. Основная тема — давайте будем контролировать, как эти деньги расходуются. Моя позиция иная — давайте оторвём задницы от диванов и что-либо благоустроим, в том числе используя эти деньги. Следующий вопрос: если эти деньги не придут, то мы и не будем ничего благоустраивать? В конце концов, 20 миллиардов — это очень немного на всю страну. Но ведь есть муниципалитеты, где не ждут, а благоустраивают своими силами, где к решению этой проблемы подключается бизнес. Например, в Самаре есть группа людей, которая ремонтирует фасады зданий, а местный бизнес предоставляет краску, стройматериалы, — кто что может...

— А разве это правильно?
— Правильно, потому что вода камень точит. Таких неравнодушных и деятельных людей надо поддерживать. Будучи вовлечёнными, например, в благоустройство города, являясь его частью и работая на этот проект, они заодно его и контролируют. Я за вовлечение людей в проекты, а не в контроль ради контроля. В одном из регионов предприниматель сам построил дорогу с соблюдением всех нормативов, и она уже много лет в идеальном состоянии. При обсуждении наших убитых дорог принято ссылаться на климат, говорить, что у нас много переходов через нулевую температуру и так далее. А оказывается, нет: если правильно построить, дорога не разваливается, даже несмотря на климат. Вообще, дороги — это огромная проблема, только волонтёрством её не решить. И вот здесь нужен профессиональный контроль, надо менять законодательство. Сколько разговоров о том, что обслуживать дорогу должен тот, кто её строил. Законы принимают, а всё равно каждый год дороги нужно ремонтировать. А ведь существуют современные технологии, асфальт, который становится плотным и не пропускает воду, нанотехнологии. Но их не внедряют. Потому что если их внедрить, то получится гораздо меньше воровать.

— Агентство стратегических инициатив ежегодно составляет рейтинг инвестиционного климата в субъектах РФ. И судя по реакции, он востребован на местах, вызывает отклик, причём в некоторых регионах довольно громкий, особенно если рейтинг получается ниже, чем хотелось бы. Однако это всего лишь рейтинг, сам по себе он инвестиции не привлечёт.
— Этот рейтинг призван активизировать глав регионов в улучшении инвестиционного климата. Есть образцы — те регионы, где инвестиций много. Выяснили, что делают тамошние губернаторы для привлечения средств. По этим критериям, абсолютно практическим, а не теоретическим, рейтингуются все остальные губернии. Идея такая — делайте так, как лидеры, и у вас тоже появятся инвестиции.

— А откуда они появятся? Перетекут из других регионов, где инвестиционный климат хуже? То есть регионы вступают в конкуренцию друг с другом за инвестиции?
— Идея о том, что губернаторы будут конкурировать между собой и это приведёт к росту инвестиций, конечно же, недостаточна. Все регионы разные — у кого-то более выгодное географическое положение для привлечения инвестиций, у кого-то лучше климат для той или иной отрасли и так далее. Я убеждён, что нужна государственная политика по размещению производительных сил. Когда об этом говоришь, многие вздрагивают и вспоминают советский подход. Может, отчасти и так, только советская экономгеография была примером для мира, который развивался в 1950-1960 годы. Многие страны, включая США, взяли за образец принципы советской экономической географии. Один из важнейших аспектов — это как раз размещение производительных сил. У нас предпочитают об этом забывать, так как это нерыночно. Зато обычным людям от этого лучше, потому что в регионах, которым сложно самим привлекать инвестиции, появляются рабочие места, повышаются зарплаты и больше собирается налогов. Другой вопрос, если местное начальство никудышнее, то такую политику там не реализуешь, равно как не привлечёшь много инвестиций в казалось бы выгодный для них регион. Всевозможные рейтинги, в том числе и АСИ, как раз и призваны активизировать местных руководителей. А что касается нынешнего объёма инвестиций, то, конечно, их должно быть раза в три больше. У нас всё ещё не диверсифицирована промышленность. Когда говорят, что надо сконцентрироваться на отдельных направлениях, я с этим не согласен, потому что пятимиллионная Финляндия производит номенклатуру продукции гораздо более широкую, чем наша 146-миллионная страна.

— То есть надо концентрироваться на всём, а не на отдельных направлениях?
— Именно. Ведущие экономики стремятся производить всё. Мы в журнале «Эксперт» проводили исследования. Например, в США на душу населения мебели производится в 20 раз больше, чем в России. А мыла и моющих средств — больше в 36 раз. Каждая крупная экономика, хозяйственная система производит почти всё. Если взять немецкую экономику, то там можно найти всё. А у нас идея, что не надо этого делать. Как не надо? Всё надо делать. Почему зачастую у нас дорогая продукция, та же мебель? Потому что не выстроены технологические цепочки. Например, до сих пор нет своей фурнитуры. С обувью чуть получше стало после падения курса рубля, но отрасль всё ещё в тяжёлом состоянии. С кожей плохо, с клеем тоже не очень хорошо. Приходится многое импортировать. Возьмите текстильную промышленность. Тоже говорят, что всё в Китае производят. Но это не так. Мировая текстильная отрасль большую часть добавленной стоимости оставляет в развитых странах. Это очень инновационная отрасль — всё время придумываются новые ткани, нити, красители, дизайн. Новые разработки, в основном, идут из развитых стран, именно это даёт большую часть добавленной стоимости. А если просто шить кроссовки по заказу мировых компаний, то ничего не прибавишь.

— Возвращаясь к истокам. Вы являетесь главным редактором делового журнала «Эксперт», который до сих пор выходит в бумажном формате. Разве «бумага» не отжила своё?
— «Бумага» всё ещё занимает свою часть рынка. С газетами всё тяжело, но с журналами получше, потому что в журнале есть возможность глубже работать над контентом. Но мы не зацикливаемся на бумажном формате, пытаемся развивать сайт и зарабатывать на нём. Журнал «Эксперт» теперь недоступен бесплатно в интернете, мы зарабатываем на контенте, в который очень много вкладываем. И доходы начинают расти. Да, платный для пользователей контент снижает количество читателей, но мы не можем бесплатно производить такой сложный продукт. На том же Западе за контент платят. У New York Times миллион подписчиков, при этом по населению Америка в два с небольшим раза больше России, а по ВВП, грубо говоря, в десять раз. Если взять только ВВП, то в России должна быть газета, у которой сто тысяч подписчиков. Такой газеты пока, к сожалению, нет. Это означает, что если наши сограждане не будут платить за качественную информацию, то в России останется жуткая попса, которая сейчас процветает в интернете.